Интересно почему запретный плод так сладок?Почему нам ужасно хочется того,что нельзя?На Земле проживает примерно 3 миллиарда мужчин почему же мне захотелось того одного,который принадлежит другой?..
Было бы все намного проще если б у него была просто девушка,пусть он ее очень сильно любил,но она все равно по статусу оставалась девушкой... девушкой,а не женой...
...когда первый раз его увидела,впервые за последние пол года по моему телу пробежали мурашки,а когда он улыбнулся у меня аж коленки затрусилисьПотом все как во сне - он и я,вокруг музыка и веселье... бац,и мы уже танцуем... бац,и мы с ним уже наедине... мои глаза встретились с его и захотелось остаться возле него на всю жизньв такие моменты теряешь разум... странно,но я ужасно жалею,что наше одиночество прервали...хотя может оно и к лучшему,ведь у него семья,мне бы не очень хотелось чтоб мой муж мне изменял,по-этому,оно и к лучшему...наверное...
...хотя меня это не должно волновать,ведь не я мужу,а он своей жене собирался изменять...
среда, 30 сентября 2009 г.
Я хочу, чтобы это был сон.
Написано smart50 Оригинальное сообщение
я хочу чтобы это был сон
Белая птица
Слова: Е. Ваенга (Хрулёва)
Исп.: Елена Ваенга
Белая птица улетит в небо,
Хотя всегда была ведь птицей вольной.
Скажи, что всё это мне просто снится,
Ты знаешь, ты мне сделал очень больно.
Припев:
Ведь твои руки не меня обнимут,
Твои глаза моих искать не станут.
И ты пройдёшь, меня увидев, мимо
Ты даже думать обо мне не станешь.
Я твои письма пережгу в пепел
Ведь моё сердце ледяным стало,
Ты мне сказал, что другую встретил,
А я не помню, что тебе сказала.
Припев:
И твои руки не меня обнимут,
Твои глаза моих искать не станут.
И ты пройдёшь, меня увидев, мимо
Ты даже думать обо мне не станешь.
Коню седло, а сапогу стремя,
А шпоры в бок, чтобы бока ранить.
Я не могу остановить время,
Но я сумею задушить память.
Припев:
И мои руки не тебя обнимут,
Мои глаза твоих искать не станут.
И я пройду, тебя увидев, мимо
Я даже думать о тебе не стану.
Шопен
Дотянись рукой - твоя - нельзя нельзя
Не смотри мне так в глаза - нельзя нельзя
Вспоминать, как рука в руке лежала - нельзя
Мне теперь мира мало, хоть мир во мне
Я хочу, чтобы это был сон,
Но по-моему я не сплю
Я болею тобой, я дышу тобой,
Жаль, но я тебя люблю
Обманув саму себя попала в плен
Мне всю ночь играл рояль - Шопен Шопен
Поцелуй на моих губах горит огнем
И вся музыка сейчас ему, о нем
Я хочу, чтобы это был сон,
Но, по-моему, я не сплю
Я болею тобой, я дышу тобой,
Жаль, но я тебя люблю
Дотянись рукой - твоя - нельзя нельзя
Не смотри мне так в глаза - нельзя нельзя
Поцелуй на моих губах горит огнем
И вся музыка сейчас ему, о нем
Я хочу, чтобы это был сон,
Но по-моему я не сплю
Я болею тобой, я дышу тобой,
Жаль, но я тебя люблю
О заболеваниях целителей. ....
....
Хиджра Хусра Муханнат Принципы самолечения Принципы исцеления
Убогие Святые-целители Изгнание демонических сущностей
Итак, почему же излечивая другого человека, весьма нередко целители заболевают сами? Является ли основной причиной этого явления наше неистребимое желание заниматься не своим делом или мы просто не понимаем механики целительства? Скорее всего верны оба предположения.
Несмотря на наличие альтернативных точек зрения, в целом, господствует убеждение, что целитель излечивает больного, выдавливая или изгоняя из него вредоносную сущность. Не чётко понятно в данном случае только одно: "А куда он её изгоняет?" Обычный ответ: "В пространство. За пределы человеческого тела". И тут мы притормозим, ибо если целитель действительно уверен в подобном, то через некоторое время он сурово пожалеет о своём убеждении (автор данной статьи уже проделал подобное), ибо заболевание, т.е. энергетический сгусток, не может быть просто так выдавлен в пространство. Следует помнить, что болезнь это сознательное существо и у него свою логика поведения и свои понятия о том, что "хорошо" и что "плохо". Вот в человеческом организме ему хорошо и запр?сто так оставить кормящую среду обитания оно не захочет. .
Важно понять, что сущности разрушающие наш организм родом не из "нашего" мира. По тем или иным причинам они некогда перетекли в наш организм из мира "иного" и что особенно важно - они чужие на этом празднике жизни. А это в свою очередь означает, что существовать снаружи человеческого тела эти существа не могут - наш мир для них разрушителен. Это только в кино тот или иной дух обнаруживает себя в нашем пространстве и ведёт себя как человек. Действительность же гораздо сложнее - существа иного мира приходя в наш мир нуждаются в убежище. Они ищут вместилища, внутри которого могли бы существовать. Так лампы Алладинов обретают своих джиннов. Лампы (вместилища) бывают разными, но человеческое тело - лучший из прочих! А потому заставить сущность покинуть это убежище весьма и весьма не просто, оно не настолько глупо чтобы выйти наружу и тут же погибнуть.
Сей фрагмент предполагает два варианта решения: присоседившуюся сущность можно либо выманить обманом, предложив ей альтернативное убежище, либо насильно переселить во что-то подобное. В этом смысле ситуация мало чем отличается от расселения городского коммунального жилья. Жильцы коммуналок либо получают альтернативное жильё, либо их переселяют насильственно - иных вариантов не существует.
Вначале рассмотрим ситуацию обмана, ибо это самый первый вариант, к которому обычно прибегают сотрудники агентств недвижимости: агрессивной сущности паразитирующей в пределах человеческого организма предлагается якобы улучшение жилищных условий. Чаще всего это некий изначально приготовленный яркий предмет нужных форм и конфигураций. Если сущность "купится" на этот трюк, то это будет хорошо для всех, кроме неё. Больной излечится; целитель, пропустив заболевание через себя, переведёт его в "куклу"; проиграет лишь отселившийся. Вместо коммуналки в центре он получит нечто подобное на окраинах.
Но такие варианты, как мы знаем, суть творческая удача работников жилсоцбыта - количество "дурных" не столь высоко, как в этом мире, так и в мире ином. И вот тогда приходит время честной и упорной работы, а это означает долговременный труд по поиску сущности, локализации её и предложению ей условий на переселение в более лучшие условия. Кстати, если целитель сможет это обеспечить, то это большая творческая удача, ибо в этом случае сущность, всё-также добровольно выйдет из своего убежища в руки целителя, а уже потом из этих рук переселится в предложенный объект. В этом случае беда обойдёт целителя стороной. Но так бывает далеко не всегда.
Бывает, что ошибаются и сотрудники агентств, особенно те, что из молодых, да ранних. И тогда их собственное жильё становится жильём переселенца. Проводя параллели с излечением людей, можно констатировать, что этот вариант справедлив и целителей - ошибшийся в сделке риэлтер и пустивший в себя заболевания врач не такая уж и редкость в современном мире. В целительстве очень важно понимать одну вещь: болезнь, даже переходя из тела больного куда-то, всё-равно вначале попадает в тело врача. И если он профессионал, то сможет перевести её далее. Но профессионалами обычно считают себя все, реальность же показывает обратное - умеющих переводить болезнь с места на место, пропуская её через себя, немного и это умение чаще всего дар Божий. Так что случаи, когда целитель выцарапав "подселенца" из тела больного, втягивает его внутрь себя не столь уж редки. Но таков обычно закономерный итог деятельности тех, кто взялся делать не своё дело.
Но это случается не всегда и не со всеми. Многие из целителей на самом деле избегают перенимания на себя заболевания, по совсем простой причине - а они и не являются целителями. Целитель это человек, который, извлекая духа заболевания из тела человека, делает его (человека) здоровым и цельным. Именно поэтому он и называется целителем. Большинство же лечащих являются не целителями, но гармонизаторами. Они не извлекают заболевание из тела человека, но снимают общий болевой фон, прогоняя дух болезни из одной части его тела в другую. В подобных случаях излечения или точнее исцеления не происходит, болезнь просто открывает в теле человека всё новые и новые области для распространения и радостно носится по человеческому организму. Обычно это свидетельствуется мигрирующими болями: сегодня заболело сердце, через три дня колено, ещё через три голова, через пять дней почки и т.д.
Целители, которые занимаются не общей гармонизацией, но извлечением духа заболевания из тела человека и через это заболевают сами, делятся на две группы:
*Первая группа всасывает заболевание в себя неосознанно
*Вторая - всасывает в себя заболевание сознательно, потому что имеет расположение к этому виду деятельности.
О этой второй группе мы и поговорим отдельно.
Избранничество в целительстве
Как мы знаем, высшими силами некоторые люди рукополагаются в целители. Это означает, что они предопределены для лечения тех или иных заболеваний. Но вот какие это будут заболевания, зависит от целого ряда обстоятельств. Наиболее рельефно это можно показать, на процедуре посвящения у сибирских целителей.
Следует заметить, что в Сибири и на крайнем севере на целителей не учатся - ими становятся. И не по своей воле. Как правило, духи сами выбирают для себя того или иного человека, которого предполагают к целительству. Они являются к нему во сне или видениях, "напрягая" на принятие соответствующей миссии. Обычно избранный соглашается, потому, что в противном случае духи замучают его болезнями и беспокойными снами.
Принявший решение подвергается мистической переработке своего тела. Он погружается в сомнамбулическое состояние, в котором духи разрезают его тело на множество кусочков, которые опробуют, а некоторые съедают. Акт поедания означает, что данный дух поселился в съеденном органе. Вместе с этим произошедшее также означает, что отныне данный целитель может лечить заболевание именно этого органа. Если "съедена" печень - он может лечить заболевания печени, если желудок - то желудок и т.д.
Другую категорию избранных на целительство составляют люди, лишённые того или иного органа тела или его функции. К примеру, если человек лишён глаз - он может помогать другим людям, у которых существует проблемы со зрением. Если утрачен разум - способен оказывать содействие тем, кто имеет расстройства головного мозга. Достаточно рельефно эти соображения просматриваются на примере индийских или пакистанских хиджра: :
"Хиджра - (или "хусра", "муханнат") - это некто, кто не является ни мужчиной, ни женщиной. Есть два способа быть хиджрой: родиться гермафродитом (что бывает весьма редко) или появиться на свет с мужским телом, но женской душой. В обоих случаях человек "рождается хиджрой", но во втором случае человеку ещё предстоит превратиться в полноценную единицу. Достигается это следующим образом. Сначала претендент проводит долгое время перед изображением божества по имени Бахучàра Мàта. Он долго медитирует на неё и если богиня ему улыбнётся - претендент получает право на совершение операции. Операция состоит в перевязывании половых органов и отсекновении их (пениса и яичек) одним ударом ножа. Проделать эту операцию, стремящийся стать хиджрой, должен сам, причём он не имеет права останавливать кровь - из него должна вытечь вся мужская сущность. Как правило, каждый второй сделавший подобную операцию погибает от потери крови и болевого шока, у оставшихся в живых остаются огромные шрамы. Выжившие получают название "нuрван", т.е. пребывающий в божественном блаженстве.
В социуме у хиджр весьма сложное положение. С одной стороны они живут на задворках общества, с другой - имеют культовый статус. С одной стороны, их презирают, насмехаются над ними и изолируют. С другой - их побаиваются и приписывают им магическую силу, поскольку они объединяют в себе мужскую и женскую энергии, не производя потомства. Благодаря своей покровительнице и отсутствию органов пола они обладают возможностями благословлять или проклинать. К их помощи по половым вопросам прибегают и мужчины и женщины. Первые решают вопрос с потенцией, а вторые обычно просят помочь в случае бездетности.
Ярко накрашенные и одетые в пестрые женские наряды, они ходят, покачивая бедрами, по улицам индийских городов. Их появление всегда сопровождается шумом, часто они ведут себя довольно дерзко, а иногда даже агрессивно. В Дели можно часто увидеть, как они окружают влюбленные парочки и вытягивают из них деньги. В сети хиджр часто попадают и иностранцы. Хиджры появляются и в квартирах новых жильцов, танцуя и требуя отступного. Многие из них зарабатывают попрошайничеством и проституцией. Хиджры приходят - часто без приглашения - на свадьбы, празднования по случаю рождения ребенка или крестины, принимают участие в переездах. Они поют и танцуют, требуя за это "бадхаи" - своеобразное вознаграждение за благословение. В противном случае они угрожают наложить проклятие".
Таковы хиджры - обязательная реальность современных индо-пакистанских городов. Целители, защитники и проклинающие. Кроме них ещё существуют нищие - существа могущие оказать протекцию в делах подъёма благосостояния. Убогие - существа лишённые разума и, соответственно, имеющие возможность оказать помощь страдающим психическими расстройствами. И т.п.
Довершить категорию исцеляющих уместно святыми, излечивающими те или иные заболевания. Их целительские способности напрямую зависят от способа умерщвления. Конкретные примеры: Иоанн Предтеча был обезглавлен - в силу этого является исцелителем головных болей. Святая Анастасия-узоразрешительница была подвергнута мучительной казни: её крестообразно растянули между столбами над разведённым костром - с тех пор она может разрывать все узы (в том числе помогать при сложных родах). Святого Антипия перед смертью мучили, вырывая один за одним зубы, а потом сожгли в медном быке - ныне он исцелитель от зубной боли. И т.д.
Коснувшись темы изгнания чужеродных сущностей из тела человека, будет уместным сказать несколько слов и о способах самолечения. К таковым относится к примеру, обливание холодной водой. В этом случае происходит выдавливание чужеродной сущности из человеческого тела посредством особых свойств холодной воды. Особую роль здесь играет стояние на земле босыми ногами во время обливания. В этом случае заболевание выдавливается из организма водой и всасывается землёй. Количество обливаний зависит от времени нахождения болезни в организме человека. Если болезнь только что пришла, то и количество обливаний невелико, но если она паразитирует в человеческом теле долгое время, то обливанию стоит посвятить длительный период.
Другим способом отселения сущности является различные варианты самолечения: системы физических упражнений, ограничение или изменение питания, психологические практики и т.д. Все они соотносятся с созданием в организме условий, неприемлемых для существования чужеродных сущностей. Хотя сами по себе эти способы не помогают изгнанию сущностей, но будучи правильно исполняемыми, ведут к психическому успокоению, а вот это уже для сущностей неприемлемо. Эмоциональные реакции (страх, гнев, жадность, лень и пр.) - это пища для этих сущностей. А потому если человек способен научиться контролировать себя теми или иными способами, потусторонние существа пребывающие в теле человека садятся на "голодный паёк". И если это продолжается длительное время, принимают решение на срочное катапультирование из человеческого тела. Как только подходящий случай предвидится (рукопожатие, объятия, поцелуи, совместное обнюхивание, половой акт и т.п.) - сущности перескакивают в своё новое прибежище, но о том, как этого можно избежать разговор особый.
Автор МЕДВЕДЬЕВ ПП
МЕДВЕДЬЕВ П.П.
О заболеваниях целителей
Хиджра Хусра Муханнат Принципы самолечения Принципы исцеления
Убогие Святые-целители Изгнание демонических сущностей
Итак, почему же излечивая другого человека, весьма нередко целители заболевают сами? Является ли основной причиной этого явления наше неистребимое желание заниматься не своим делом или мы просто не понимаем механики целительства? Скорее всего верны оба предположения.
Несмотря на наличие альтернативных точек зрения, в целом, господствует убеждение, что целитель излечивает больного, выдавливая или изгоняя из него вредоносную сущность. Не чётко понятно в данном случае только одно: "А куда он её изгоняет?" Обычный ответ: "В пространство. За пределы человеческого тела". И тут мы притормозим, ибо если целитель действительно уверен в подобном, то через некоторое время он сурово пожалеет о своём убеждении (автор данной статьи уже проделал подобное), ибо заболевание, т.е. энергетический сгусток, не может быть просто так выдавлен в пространство. Следует помнить, что болезнь это сознательное существо и у него свою логика поведения и свои понятия о том, что "хорошо" и что "плохо". Вот в человеческом организме ему хорошо и запр?сто так оставить кормящую среду обитания оно не захочет. .
Важно понять, что сущности разрушающие наш организм родом не из "нашего" мира. По тем или иным причинам они некогда перетекли в наш организм из мира "иного" и что особенно важно - они чужие на этом празднике жизни. А это в свою очередь означает, что существовать снаружи человеческого тела эти существа не могут - наш мир для них разрушителен. Это только в кино тот или иной дух обнаруживает себя в нашем пространстве и ведёт себя как человек. Действительность же гораздо сложнее - существа иного мира приходя в наш мир нуждаются в убежище. Они ищут вместилища, внутри которого могли бы существовать. Так лампы Алладинов обретают своих джиннов. Лампы (вместилища) бывают разными, но человеческое тело - лучший из прочих! А потому заставить сущность покинуть это убежище весьма и весьма не просто, оно не настолько глупо чтобы выйти наружу и тут же погибнуть.
Сей фрагмент предполагает два варианта решения: присоседившуюся сущность можно либо выманить обманом, предложив ей альтернативное убежище, либо насильно переселить во что-то подобное. В этом смысле ситуация мало чем отличается от расселения городского коммунального жилья. Жильцы коммуналок либо получают альтернативное жильё, либо их переселяют насильственно - иных вариантов не существует.
Вначале рассмотрим ситуацию обмана, ибо это самый первый вариант, к которому обычно прибегают сотрудники агентств недвижимости: агрессивной сущности паразитирующей в пределах человеческого организма предлагается якобы улучшение жилищных условий. Чаще всего это некий изначально приготовленный яркий предмет нужных форм и конфигураций. Если сущность "купится" на этот трюк, то это будет хорошо для всех, кроме неё. Больной излечится; целитель, пропустив заболевание через себя, переведёт его в "куклу"; проиграет лишь отселившийся. Вместо коммуналки в центре он получит нечто подобное на окраинах.
Но такие варианты, как мы знаем, суть творческая удача работников жилсоцбыта - количество "дурных" не столь высоко, как в этом мире, так и в мире ином. И вот тогда приходит время честной и упорной работы, а это означает долговременный труд по поиску сущности, локализации её и предложению ей условий на переселение в более лучшие условия. Кстати, если целитель сможет это обеспечить, то это большая творческая удача, ибо в этом случае сущность, всё-также добровольно выйдет из своего убежища в руки целителя, а уже потом из этих рук переселится в предложенный объект. В этом случае беда обойдёт целителя стороной. Но так бывает далеко не всегда.
Бывает, что ошибаются и сотрудники агентств, особенно те, что из молодых, да ранних. И тогда их собственное жильё становится жильём переселенца. Проводя параллели с излечением людей, можно констатировать, что этот вариант справедлив и целителей - ошибшийся в сделке риэлтер и пустивший в себя заболевания врач не такая уж и редкость в современном мире. В целительстве очень важно понимать одну вещь: болезнь, даже переходя из тела больного куда-то, всё-равно вначале попадает в тело врача. И если он профессионал, то сможет перевести её далее. Но профессионалами обычно считают себя все, реальность же показывает обратное - умеющих переводить болезнь с места на место, пропуская её через себя, немного и это умение чаще всего дар Божий. Так что случаи, когда целитель выцарапав "подселенца" из тела больного, втягивает его внутрь себя не столь уж редки. Но таков обычно закономерный итог деятельности тех, кто взялся делать не своё дело.
Но это случается не всегда и не со всеми. Многие из целителей на самом деле избегают перенимания на себя заболевания, по совсем простой причине - а они и не являются целителями. Целитель это человек, который, извлекая духа заболевания из тела человека, делает его (человека) здоровым и цельным. Именно поэтому он и называется целителем. Большинство же лечащих являются не целителями, но гармонизаторами. Они не извлекают заболевание из тела человека, но снимают общий болевой фон, прогоняя дух болезни из одной части его тела в другую. В подобных случаях излечения или точнее исцеления не происходит, болезнь просто открывает в теле человека всё новые и новые области для распространения и радостно носится по человеческому организму. Обычно это свидетельствуется мигрирующими болями: сегодня заболело сердце, через три дня колено, ещё через три голова, через пять дней почки и т.д.
Целители, которые занимаются не общей гармонизацией, но извлечением духа заболевания из тела человека и через это заболевают сами, делятся на две группы:
*Первая группа всасывает заболевание в себя неосознанно
*Вторая - всасывает в себя заболевание сознательно, потому что имеет расположение к этому виду деятельности.
О этой второй группе мы и поговорим отдельно.
Избранничество в целительстве
Как мы знаем, высшими силами некоторые люди рукополагаются в целители. Это означает, что они предопределены для лечения тех или иных заболеваний. Но вот какие это будут заболевания, зависит от целого ряда обстоятельств. Наиболее рельефно это можно показать, на процедуре посвящения у сибирских целителей.
Следует заметить, что в Сибири и на крайнем севере на целителей не учатся - ими становятся. И не по своей воле. Как правило, духи сами выбирают для себя того или иного человека, которого предполагают к целительству. Они являются к нему во сне или видениях, "напрягая" на принятие соответствующей миссии. Обычно избранный соглашается, потому, что в противном случае духи замучают его болезнями и беспокойными снами.
Принявший решение подвергается мистической переработке своего тела. Он погружается в сомнамбулическое состояние, в котором духи разрезают его тело на множество кусочков, которые опробуют, а некоторые съедают. Акт поедания означает, что данный дух поселился в съеденном органе. Вместе с этим произошедшее также означает, что отныне данный целитель может лечить заболевание именно этого органа. Если "съедена" печень - он может лечить заболевания печени, если желудок - то желудок и т.д.
Другую категорию избранных на целительство составляют люди, лишённые того или иного органа тела или его функции. К примеру, если человек лишён глаз - он может помогать другим людям, у которых существует проблемы со зрением. Если утрачен разум - способен оказывать содействие тем, кто имеет расстройства головного мозга. Достаточно рельефно эти соображения просматриваются на примере индийских или пакистанских хиджра: :
"Хиджра - (или "хусра", "муханнат") - это некто, кто не является ни мужчиной, ни женщиной. Есть два способа быть хиджрой: родиться гермафродитом (что бывает весьма редко) или появиться на свет с мужским телом, но женской душой. В обоих случаях человек "рождается хиджрой", но во втором случае человеку ещё предстоит превратиться в полноценную единицу. Достигается это следующим образом. Сначала претендент проводит долгое время перед изображением божества по имени Бахучàра Мàта. Он долго медитирует на неё и если богиня ему улыбнётся - претендент получает право на совершение операции. Операция состоит в перевязывании половых органов и отсекновении их (пениса и яичек) одним ударом ножа. Проделать эту операцию, стремящийся стать хиджрой, должен сам, причём он не имеет права останавливать кровь - из него должна вытечь вся мужская сущность. Как правило, каждый второй сделавший подобную операцию погибает от потери крови и болевого шока, у оставшихся в живых остаются огромные шрамы. Выжившие получают название "нuрван", т.е. пребывающий в божественном блаженстве.
В социуме у хиджр весьма сложное положение. С одной стороны они живут на задворках общества, с другой - имеют культовый статус. С одной стороны, их презирают, насмехаются над ними и изолируют. С другой - их побаиваются и приписывают им магическую силу, поскольку они объединяют в себе мужскую и женскую энергии, не производя потомства. Благодаря своей покровительнице и отсутствию органов пола они обладают возможностями благословлять или проклинать. К их помощи по половым вопросам прибегают и мужчины и женщины. Первые решают вопрос с потенцией, а вторые обычно просят помочь в случае бездетности.
Ярко накрашенные и одетые в пестрые женские наряды, они ходят, покачивая бедрами, по улицам индийских городов. Их появление всегда сопровождается шумом, часто они ведут себя довольно дерзко, а иногда даже агрессивно. В Дели можно часто увидеть, как они окружают влюбленные парочки и вытягивают из них деньги. В сети хиджр часто попадают и иностранцы. Хиджры появляются и в квартирах новых жильцов, танцуя и требуя отступного. Многие из них зарабатывают попрошайничеством и проституцией. Хиджры приходят - часто без приглашения - на свадьбы, празднования по случаю рождения ребенка или крестины, принимают участие в переездах. Они поют и танцуют, требуя за это "бадхаи" - своеобразное вознаграждение за благословение. В противном случае они угрожают наложить проклятие".
Таковы хиджры - обязательная реальность современных индо-пакистанских городов. Целители, защитники и проклинающие. Кроме них ещё существуют нищие - существа могущие оказать протекцию в делах подъёма благосостояния. Убогие - существа лишённые разума и, соответственно, имеющие возможность оказать помощь страдающим психическими расстройствами. И т.п.
Довершить категорию исцеляющих уместно святыми, излечивающими те или иные заболевания. Их целительские способности напрямую зависят от способа умерщвления. Конкретные примеры: Иоанн Предтеча был обезглавлен - в силу этого является исцелителем головных болей. Святая Анастасия-узоразрешительница была подвергнута мучительной казни: её крестообразно растянули между столбами над разведённым костром - с тех пор она может разрывать все узы (в том числе помогать при сложных родах). Святого Антипия перед смертью мучили, вырывая один за одним зубы, а потом сожгли в медном быке - ныне он исцелитель от зубной боли. И т.д.
Коснувшись темы изгнания чужеродных сущностей из тела человека, будет уместным сказать несколько слов и о способах самолечения. К таковым относится к примеру, обливание холодной водой. В этом случае происходит выдавливание чужеродной сущности из человеческого тела посредством особых свойств холодной воды. Особую роль здесь играет стояние на земле босыми ногами во время обливания. В этом случае заболевание выдавливается из организма водой и всасывается землёй. Количество обливаний зависит от времени нахождения болезни в организме человека. Если болезнь только что пришла, то и количество обливаний невелико, но если она паразитирует в человеческом теле долгое время, то обливанию стоит посвятить длительный период.
Другим способом отселения сущности является различные варианты самолечения: системы физических упражнений, ограничение или изменение питания, психологические практики и т.д. Все они соотносятся с созданием в организме условий, неприемлемых для существования чужеродных сущностей. Хотя сами по себе эти способы не помогают изгнанию сущностей, но будучи правильно исполняемыми, ведут к психическому успокоению, а вот это уже для сущностей неприемлемо. Эмоциональные реакции (страх, гнев, жадность, лень и пр.) - это пища для этих сущностей. А потому если человек способен научиться контролировать себя теми или иными способами, потусторонние существа пребывающие в теле человека садятся на "голодный паёк". И если это продолжается длительное время, принимают решение на срочное катапультирование из человеческого тела. Как только подходящий случай предвидится (рукопожатие, объятия, поцелуи, совместное обнюхивание, половой акт и т.п.) - сущности перескакивают в своё новое прибежище, но о том, как этого можно избежать разговор особый.
Автор МЕДВЕДЬЕВ ПП
МЕДВЕДЬЕВ П.П.
О заболеваниях целителей
вторник, 29 сентября 2009 г.
За гранью жизни Глава 5
Подъехав к дому Алены, Макс еще полчаса сидел в машине. не решаясь войти. " Во что же я ввязался" - думал он. " Кто этот Корфф? Порой мне кажется, что это не человек, а что-то ужасное темное, обладающее дьявольской энергией и подавляющее даже на расстоянии. И как он вообще узнал о формулу, обо мне и моей жизни? Одни вопросы, а ответов нет. Нет, конечно продав формулы я стану сказочно богат. Но какой ценой? Словно душу ему продаю. Одно только и греет душу, что ей этой стерве, не достанется ничего. Мать буду лечит и этим отец искупит свою вину. Все надо идти" - уговаривал Макс себя, но руки словно приросли к рулю казалось что неведомая сила держит и не пускает его, держа за плечи не давая открыть дверь машины. Резким движением он заставил выйти и позвонить в домофон. Через две минуты Максим уже в квартире. Время застыло и все остальное происходит с ним , как во сне.
Дверь Максиму открыла не та очаровательная шатенка, какой Макс привык видеть Алену, а измученная горем женщина, потерявшая свое лицо. Волосы спутаны. Под глазами синяки. О! Седина. Целая прядь. В помутневших глазах - тоска и печаль. "Остановись!" - шепчет ему невидимый голос подсознания, но другой кричит - "Вперед, в нашем деле нет места жалости!"
- Алена Ивановна! Вы очень плохо выглядите - преодолев смятение , говорит Максим.
Да не важно себя чувствую. Давление. Ты хотел о чем-то поговорить. Я слушаю тебя.
- Понимаете Вячеслав Федорович , не оставил нам копии некоторых документов. Я знаю, он всегда заносил к себе в домашний компьютер все важные документы. Вы не могли дать мне возможность посмотреть компьютер шефа.
- Конечно мож.- хотела сказать Алена, но осеклась на полуслове. Почувствовав.Четко поняв - этого нельзя допустить. И резко коротко крикнула
- Нет.
Максим был потрясен не только отказом и резкостью но тем, что на короткий миг, неуловимый миг, в нотках ее голоса он отчетливо услышал отца.
- Алена Ивановна! Почему? Нам важны эти документы. В чем проблема?Вы мне не доверяете?
- Нет не доверяю. Пусть придет Константин или мой брат. И сами посмотрят.
- Я Вас не понимаю с раздражение и нарастающей волной ненависти сказал Максим.
- Уходи Макс. Прошу тебя . У-хо-ди.
Неожиданный отказ и понимание, что может рухнуть весь план, привел Максима в ярость. Вся ненависть, которую он испытывал к Алене, вспыхнула с новой силой. Жуткое желание резануло его душу - задушить эту дрянь, которая испортила жизнь матери, а теперь рушит и его жизнь. Руки сами потянулись к горлу ненавистной женщины.
Алена резко отпрянула и со всей силой оттолкнула Макса,ужасаясь его преобразившемуся выражению лица .Перед ней стоял не знакомый молодой человек, а чудовище с выпученными от злости глазами, побагровевшем лицом на котором жутким отпечатком легло - Не-на-ви-жу. Алена поняла, что он готов задушить, растоптать, уничтожить ее. За что?.
Испуг и недоумение Алены стали для Макса, знаком того, что она готова уступит и выполнить все, что потребует. Но как же он ошибся!
- Вон отсюда - крикнула Алена- Вон и чтоб завтра убрался с фирмы. Я не буду тебя терпеть .
Немного остыв, спросила
- За что ты меня ненавидишь?
Макс не ожидал, что Алена способна на такие решительные действия. Всем и всегда она казалась тихоней, живущей в тени своего мужа. Эта решительность еще больше разозлила его
- За что? -в ярости крикнул Макс - Ты разрушила жизнь мой матери и мою. Я сын Славы. Помнишь Наташу, которая попала в психушку, когда отец ее бросил, а она ждала ребенка.
- Нет. Я не знаю никакой Наташи - крикнула Алена
- Так проще.Я знал, что ты именно так скажешь. Я ненавижу тебя. Я готов на все, даже убить , если не смогу забрать формулы.
Славик сжал кулаки и стал медленно надвигаться на
Алену.
Все померкло в ее глазах и стало погружаться в темноту. Алена летела по спирали в низ. Вдруг знакомое тепло невидимыми руками подхватило ее подняло вверх к яркому свету и его бликах Алена увидела мужа
- Славик, Славик.Где я ? Умерла?
- Нет Аленушка. Удали родная все с компьютера и уезжай. Он должен остыть. Может случится беда.
Резкий звук открываемой двери и голос Анны приводит Алену в чувство.
- Мам, что с тобой?Что происходит?Я открываю дверь, Макс отталкивает меня,выбегает.Ты лежишь.
--Анечка скорей к компьютеру. Макс пытался выкрасть папины формулы.
- Какие формулы? Ничего он не украл.Убегая Макс крикнул, чтоб я ему позвонила. Ему нужны документы по фирме, а ты не даешь. Мам, но почему ты лежишь, что случилось?
Не обращая внимание на слова дочери, Алена поднялась, подошла к компьютеру и удалила все документы, что принадлежали Славику.\продолжение следует\
летать
В колонках играет - стук счастливого сердца
прям такое чувство,ну такое прям ууууух такое такой что аж прям летать хочется.счастливая.это все ты.чувствую что я кому-то нужна,заботишься,любишь,люблю)
ахахаха,мысли то все о фотоаппарате)так хочу,ой как хочу..снится даже что мне зеркалкуподарили и я сижу на кровати своей и в инструкции лазию,че-то фоткаю а ещее аеще сашкиной команде квн фотосессию устроила.ээх уж эти сны!(
прям такое чувство,ну такое прям ууууух такое такой что аж прям летать хочется.счастливая.это все ты.чувствую что я кому-то нужна,заботишься,любишь,люблю)
ахахаха,мысли то все о фотоаппарате)так хочу,ой как хочу..снится даже что мне зеркалкуподарили и я сижу на кровати своей и в инструкции лазию,че-то фоткаю а ещее аеще сашкиной команде квн фотосессию устроила.ээх уж эти сны!(
В другой как сон,
Веду двойную жизнь.
Одну впотьмах
В бреду бессонниц.
В бесконечных срывах
В другой как сон,
как вздох, как взмах легка
Как если б не было
ни встречи, ни разрыва
Как если б не было
копны твоих волос
В моих руках
Я всех была богаче
Как если б никогда не довелось
Стать той, в колени чьи, уткнувшись,
плачут
Одну впотьмах
В бреду бессонниц.
В бесконечных срывах
В другой как сон,
как вздох, как взмах легка
Как если б не было
ни встречи, ни разрыва
Как если б не было
копны твоих волос
В моих руках
Я всех была богаче
Как если б никогда не довелось
Стать той, в колени чьи, уткнувшись,
плачут
Перевод Владимира (Зеэва) Жаботинского
Хаим-Нахман Бялик
* * *
Приюти меня под крылышком,
Будь мне мамой и сестрой,
На груди твоей разбитые
Сны-мечты мои укрой.
Наклонись тихонько в сумерки,
Буду жаловаться я:
Говорят, есть в мире молодость -
Где же молодость моя ?
И еще поверю шопотом:
И во мне горела кровь;
Говорят, любовь нам велена -
Где и что она, любовь ?
Звезды лгали; сон пригрезился -
И не стало и его;
Ничего мне не осталося,
Ничего.
Приюти меня под крылышком,
Будь мне мамой и сестрой,
На груди твоей разбитые
Сны-мечты мои укрой...
* * *
Приюти меня под крылышком,
Будь мне мамой и сестрой,
На груди твоей разбитые
Сны-мечты мои укрой.
Наклонись тихонько в сумерки,
Буду жаловаться я:
Говорят, есть в мире молодость -
Где же молодость моя ?
И еще поверю шопотом:
И во мне горела кровь;
Говорят, любовь нам велена -
Где и что она, любовь ?
Звезды лгали; сон пригрезился -
И не стало и его;
Ничего мне не осталося,
Ничего.
Приюти меня под крылышком,
Будь мне мамой и сестрой,
На груди твоей разбитые
Сны-мечты мои укрой...
Quest Pistols - Он рядом
Слушать этот музыкальный файл
С неба до земли достают солнца лучи,
Не плачь не кричи он рядом
С неба до земли достают солнца лучи,
Не плачь не кричи он рядом.
Прошу тебя, сделай что-нибудь
Согрей, обними,защити и так пусть
На вечно связанные странники
Нитями любви, вроде бы были мы связаны.
Дороги разные, бьешь стену кулаком
На весь дом скандалы,крики,битая посуда
Вот как, никто не понимает
Успокойся ты пробьешься,так бывает..
Припев:
С неба до земли достают солнца лучи,
Не плач не кричи он рядом.
С неба до земли достают солнца лучи,
Не плач не кричи он рядом.
Жестами,позами,взглядами хлесткими
Ты белая ворона,фрик, ты для них заноза
Платье белое в красный горошек,
И день такой длинный, как сон, не хороший день
Держи себя в руках прочь страх,он враг
Напряг этот не к чему подними флаг
Выживешь, все пройдет ты же знаешь
Успокойся, ну ну ну все не так бывает
Припев:
С неба до земли достают солнца лучи,
Не плач не кричи он рядом.
С неба до земли достают солнца лучи,
Не плач не кричи он рядом.
С неба до земли достают солнца лучи,
Не плач не кричи он рядом.
С неба до земли достают солнца лучи,
Не плач не кричи он рядом.
Жестами,позами...
Успокойся...
Подними свой флаг
С неба до земли,с неба до земли
Прошу тебя...
Прошу тебя, сделай что-нибуть
Что-нибудь...
понедельник, 28 сентября 2009 г.
Мечты начинают сбываться с детства.
Белый портфель.
Долго будет Карелия сниться. Это даже тому, кто однажды несколько дней провел в Карелии, и то она будет сниться долго. А тот, кто в ней родился и вырос, любит ее самозабвенно. Красивые лесные озера с чистой прозрачной водой. Бескрайнее как море Онежское озеро с берегами покрытыми лесом и валунами. В лесах вековые ели и сосны, создающие ощущение волшебства. Мягкая от хвои и мха почва, буреломы и заросли кустарников и осин. А березы, стайками расположившиеся на опушках леса, стройны и нарядны как девушки. Все это красиво в любое время года. Летом с разными оттенками голубого и зеленого. Осенью с яркими вкраплениями желтых и красных крон рябин, кленов, дубов среди зеленой хвои. Зимой окутанные в снежные одежды деревья и кусты, холмы и пригорки. В Карелии с ее просторами и небольшим количеством населения природа близка к людям как нигде. Живописные деревни, расположенные большей частью на берегах озер и рек, тянутся на километры в длину с узкими лентами дорог посередине или прямо по берегу. Добротные бревенчатые, большей частью необшитые, дома одно и двухэтажные. Бревно почернело и высохло от времени. Окна и фасады украшены деревянными кружевами резьбы. Бревно предки наши выбирали для строительства домов очень тщательно. И если по какой-то причине в наше время разбирали такой, срубленный в прошлом веке дом, то бревно у него было твердое, как камень и топор со звоном отскакивал от него, даже не повредив. Дом всегда был под одной крышей с хозяйственным двором и хлевом для домашней скотины. С улицы на хоздвор можно было въехать прямо на телеге по бревенчатому настилу. За домами тянулись большие площади огородов с банькой на краю участка. Деревни летом покрыты зеленью, а зимой одеты в пушистые снежные покрывала из ослепительно белого снега.
Несколько иначе выглядели поселки леспромхозов. Строили их наскоро и не для местных жителей, а в основном для приезжих из Белоруссии и Украины. В этих домах уже не было той основательности, как будто они построены временно. Дома эти как близнецы братья построены из досок, между которыми засыпали утеплитель из смеси опилок и шлака. И назывались они каркасно-засыпными. Были они на две семьи и хозяйственного двора не предполагали. Поэтому обрастали сараюшками разного размера и вида тоже из досок. Доски быстро начинали гнить, сараи кособочились в разные стороны и у них появлялись подпорки. Да и место для леспромхозовских поселков выбиралось не с точки зрения удобства для жизни, а с учетом близости к работе, то есть к лесу. Поэтому такие поселки ставили не на берегах озер и рек, а посреди леса. Стране нужен был лес. И рубили в нем все подряд, не особо заботясь о качестве вывозимого и оставляемого тоже.
В леспромхозах работали как приезжие, так и местные жители из окрестных деревень. Работа это тяжелая. Мужчины валили лес, водили лесовозы, а женщины часто работали сучкорубами. Трудно было себе представить, как маленькая худенькая Наталья могла целый день махать топором, обрубая сучья и ветки на поваленных деревьях, а потом еще управляться по дому. Да и огород тоже был. И дочка маленькая. Муж Натальи Федор тоже работал в лесу вальщиком. Странный он у нее был немного. Уж очень ласков с дочкой. И играть с нею любил. И звал ее только ласково Томарочкой или Томочкой. И, что уж совсем не характерно для деревенских мужиков, любил ей шить. Платья, юбочки, сарафанчики. И Томарочка отвечала отцу очень нежной любовью.
Однажды перед Новым годом, Томарочка сказала отцу, как ей хочется быть на празднике в детском саду принцессой. Отец улыбнулся, погладил дочку по голове и сказал: «Обязательно будешь!». И Томарочка стала ждать, когда у нее появится платье настоящей принцессы. Время шло, отец, как всегда, много работал. Томарочка каждый день, ложась спать, мечтала как она придет на праздник, и все дети в группе ахнут, такое у нее будет красивое платье. Но шел день за днем, а платья все не было, и отец был все время занят. Он дольше обычного задерживался на работе, приходил очень уставший. «План, дочка. Конец года» - говорил отец. «А платье принцессы?», думала девочка, но вслух говорить не решалась, видела, как отец уставал. Только грустно ей было думать про Новогодний праздник. И вот последний вечер. Томаре уже пора ложиться спать, а отца еще нет дома. Мама уложила дочку, поцеловала и сказала «Спокойной ночи». Но как может быть ночь спокойной, если завтра праздник, а костюма у Томочки так и нет. Она долго вертелась и не могла уснуть, но, в конце концов, сон поборол девчонку и она заснула. Дальше она даже не знала сон это или явь. Ворочаясь и открывая глаза посреди ночи, Тома видела отца склонившегося над столом при свете настольной лампы. Всю ночь девочка спала очень беспокойно и всю ночь, открывая глаза, она видела одно и тоже. А когда проснулась утром, раньше обычного, в комнате было темно. Томочка полежала некоторое время под одеялом, раздумывая, снился ей отец или на самом деле он что-то делал ночью. Она босиком пробежала до выключателя, помедлила еще минутку и включила свет. На столе было чисто, но возле ее кровати на спинке стула аккуратненько висело розовое чудо. Платье было сшито из марли, покрашенной в розовый цвет, с пышной длинной юбкой в несколько слоев. Рукава тоже были пышными, перетянуты в нескольких местах узенькой атласной ленточкой красного цвета. По всей юбке были рассыпаны маленькие бантики из той же ленточки и золотые звездочки из фольги. Ворот был украшен оборками в несколько слоев, окаймленными ленточкой. У Томы даже дух захватило от этого великолепия. На празднике в садике она чувствовала себя настоящей принцессой.
Через год у Томарочки появилась сестренка. Мама не могла больше работать и в семье появились материальные трудности. Чтобы обеспечить семью отец устроился работать на такелажное судно и, теперь его подолгу не бывало дома. Когда он уходил в плаванье мама и Тома очень по нему скучали. Зато, когда он приезжал в семье был настоящий праздник. Отец привозил кучу подарков, а главное, что сам он был дома. Но отдыхал отец не долго. Хотя у него еще не кончался отпуск, он уходил в следующий рейс. Надо было зарабатывать деньги.
Тома чувствовала себя уже большой, ведь в этом году она должна была идти в школу. Она очень хотела стать школьницей. А отец опять уходил в плавание. Прощаясь со старшей дочкой, он сказал: «Помогай маме. Смотри за сестренкой. Я обязательно приеду, чтобы отвести тебя в школу первого сентября. И школьное платье привезу». И уехал. Уезжал отец на автобусе, затем на поезде добирался до порта, куда должно было прийти его судно. Тома старалась не забывать слова отца. Ведь она старшая и действительно должна помогать маме. Она бегала в магазин, гуляла с сестренкой и ждала первое сентября. Она станет школьницей, да и отец приедет. Так пролетело лето. В конце августа они с мамой пошли в промтоварный магазин и купили Томе школьное платье, черный и белый фартуки и портфель. Особого выбора в магазине на таких маленьких девочек как Тома не было. Купили что было. Учебники, тетради, пенал и прочие школьные принадлежности они уже давно приготовили. Да и в садике всем выпускникам подарили Набор первоклассника.
А отца все не было. Наверное, ему не прислали замену, а оставить судно без рулевого нельзя. Тридцать первого августа мама погладила Томе школьное платье, белый фартук и ленты и повесила на дверцу шкафа. В шкаф убирать не стала, чтобы не помялось среди другой одежды. Укладывая дочку спать, мама сказала: «Не переживай. Папа не забыл, просто он не смог приехать». Тома и сама уже знала, что отец не мог забыть. Она очень хорошо помнила свое платье принцессы. Утром, открыв глаза, первое, что она увидела, на дверце шкафа висело два школьных платья с белыми фартуками, а рядом на стуле стоял белый портфель. Такого портфеля не было ни у кого из ребят в их поселке! А главное, папа дома! Во время завтрака и по дороге в школу отец рассказывал, как он добирался до дома на перекладных, но в пять часов утра он был уже в родном поселке.
И хотя у Тамары уже взрослый сын и есть маленькая внучка, белый портфель еще жив.
Тосты
Однажды женщине приснился сон, что за прилавком магазина стоял Господь Бог.
- Господи! Это Ты! - воскликнула она с радостью.
- Да, это Я, - ответил Бог.
- А что у Тебя можно купить? - спросила женщина.
- У меня можно купить все,- прозвучал ответ.
- В таком случае дай мне, пожалуйста, здоровья, счастья, любви, успеха и много денег.
Бог доброжелательно улыбнулся и ушел в подсобное помещение за заказанным товаром. Через некоторое время он вернулся с маленькой бумажной коробочкой.
- И это все?! - воскликнула удивленная и разочарованная женщина.
- Да, это все,- ответил Бог и добавил: - Разве ты не знала, что в моем магазине продаются только семена?
Так выпьем же за то, чтобы семена выбранные в том магазине этим Прекрасным Человеком взошли и превратились в как минимум в вековые дубы
Чтоб Ваши желания Обалдевали от Ваших возможностей!
За успех в безнадёжном деле!
взято: http://historic.ru/ "Historic.Ru: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ"
Я подарю. . ....
.
.... нашла в инете замечательные слова,наверно не каждый способен так любить.... или это только слова?
Но они прекрасны!!!
..я подарю тебе мое легкое сердце, в котором будут биться птицы. ты
прижмешь руку к груди и почувствуешь, как там хлопают маленькие крылья.
тебе захочется странствий. я подарю тебе сумасшедшую весну, от которой
запульсирует в висках. я принесу весну в маленьком саквояжике и оставлю
на твоем пороге. ты откроешь его, и оттуда выпорхнут бабочками мои
поцелуи, и ты будешь их ловить. я подарю тебе свой смех и лукавую
улыбку заговорщицы. я хочу, чтобы твои глаза всегда смеялись - мне, не
мне, всем. я подарю тебе свой запах - запах теплой постели зимним утром
и запах нагретого солнцем плода. я подарю тебе свой особенный взгляд,
когда зрачок заполняет радужку и глаза кажутся совсем черными. я подарю
тебе свободу. да-да. ту самую, которая без обязательств и
ответственности за мою прирученность. и можешь делать с этой свободой,
что хочешь - уходить, оставаться, возвращаться. я подарю тебе особую
легкость - когда не надо объяснять себя, как тебе и как с тобой. я
подарю тебе особую нежность - которая медленно струится по гудящим
венам. я подарю тебе особую тишину - в которой растворяются звуки, как
сахар в горячем чае. я подарю тебе особое забытье - безмятежность сна
после любви. я подарю тебе смысл жизни. и ничего не попрошу взамен. ..
Ла Эн
.... нашла в инете замечательные слова,наверно не каждый способен так любить.... или это только слова?
Но они прекрасны!!!
..я подарю тебе мое легкое сердце, в котором будут биться птицы. ты
прижмешь руку к груди и почувствуешь, как там хлопают маленькие крылья.
тебе захочется странствий. я подарю тебе сумасшедшую весну, от которой
запульсирует в висках. я принесу весну в маленьком саквояжике и оставлю
на твоем пороге. ты откроешь его, и оттуда выпорхнут бабочками мои
поцелуи, и ты будешь их ловить. я подарю тебе свой смех и лукавую
улыбку заговорщицы. я хочу, чтобы твои глаза всегда смеялись - мне, не
мне, всем. я подарю тебе свой запах - запах теплой постели зимним утром
и запах нагретого солнцем плода. я подарю тебе свой особенный взгляд,
когда зрачок заполняет радужку и глаза кажутся совсем черными. я подарю
тебе свободу. да-да. ту самую, которая без обязательств и
ответственности за мою прирученность. и можешь делать с этой свободой,
что хочешь - уходить, оставаться, возвращаться. я подарю тебе особую
легкость - когда не надо объяснять себя, как тебе и как с тобой. я
подарю тебе особую нежность - которая медленно струится по гудящим
венам. я подарю тебе особую тишину - в которой растворяются звуки, как
сахар в горячем чае. я подарю тебе особое забытье - безмятежность сна
после любви. я подарю тебе смысл жизни. и ничего не попрошу взамен. ..
Ла Эн
воскресенье, 27 сентября 2009 г.
Победители шестого
Так, закончился Шестой конкурс Мира наизнанку.
рада представить победителей:
Пьедестал Шестого творческого конкурса Массаракша:
ЗОЛОТО
Памятки для альтерсама (окончание) от liswind
СЕРЕБРО
Волшебный цветок от anubis_amenti
Демон от kisochka_yu
БРОНЗА
Errare angelorum est от _blader_
Память от kroharat
Эффект Ноцебо от cordova
Галерея рисунков
Мои личные СУБЪЕКТИВНЫЕ рекомендации:
У меня на сей раз совпали с общепринятым мнением два текста, взявшие серебро и золото.
Однако с удовольствием порекомендую вам тех, кто не занял мест на пьедестале, но тем не менее согрел и обрадовал меня своими текстами:
Прекрасный сюр "Паровозы красивее снаружи"
Интересная вариация на тему "эффекта бабочки" "Сон"
Теплая сказка "Собачья жизнь"
Отличный рассказ, хоть несколько и не по теме конкурса , но читается на одном дыхании "Улица имени папы"
Качественная фантастика "Не все то золото..."
Еще одна прекрасная рассказка "Привет, мир"
И, наконец, сильная антиутопия "Планета Халифат"
А вообще там еще много чудесного. И не пропустите текст "Память" - оно хорошо весьма.
рада представить победителей:
Пьедестал Шестого творческого конкурса Массаракша:
ЗОЛОТО
Памятки для альтерсама (окончание) от liswind
СЕРЕБРО
Волшебный цветок от anubis_amenti
Демон от kisochka_yu
БРОНЗА
Errare angelorum est от _blader_
Память от kroharat
Эффект Ноцебо от cordova
Галерея рисунков
Мои личные СУБЪЕКТИВНЫЕ рекомендации:
У меня на сей раз совпали с общепринятым мнением два текста, взявшие серебро и золото.
Однако с удовольствием порекомендую вам тех, кто не занял мест на пьедестале, но тем не менее согрел и обрадовал меня своими текстами:
Прекрасный сюр "Паровозы красивее снаружи"
Интересная вариация на тему "эффекта бабочки" "Сон"
Теплая сказка "Собачья жизнь"
Отличный рассказ, хоть несколько и не по теме конкурса , но читается на одном дыхании "Улица имени папы"
Качественная фантастика "Не все то золото..."
Еще одна прекрасная рассказка "Привет, мир"
И, наконец, сильная антиутопия "Планета Халифат"
А вообще там еще много чудесного. И не пропустите текст "Память" - оно хорошо весьма.
Для себя, дабы не потерять. Много текста.
АЛЬФРЕД ТЕННИСОН
(1809-1892)
ЭНОХ АРДЕН
Гряду утесов расщепила пропасть,
В ней - пена волн да желтые пески;
Вдали за пристанью ряд красных крыш
Теснится; церковь ветхая; а дальше
К высокой мельнице идет дорога;
За нею, к небу ввысь, сереет холм
С курганами датчан; и там - орешник,
Гостеприимный, осенью разросся
Густою зеленью в лощине холма.
На этом берегу, сто лет назад,
Из трех домов три чада, Анни Ли,
Прелестнейшая девушка в порту,
Филипп, сын Рея, мельницы наследник,
Сын моряка простого Энох Арден
(И сирота, по воле бурь) - играли
Среди береговых отбросов разных,
Канатов свернутых, сетей потертых,
Рыбачьих лодок, ржавых якорей;
Из рыхлого песку слагали замок,
Волнам в добычу; бегали вдогонку
Вспененным волнам и от них: что день -
След ножек на песке, что день - все смыто.
В пещере тесной под скалой не раз
В свое хозяйство игрывали дети.
Энох - хозяин день, Филипп - другой,
Всегда хозяйка - Анни; но бывало
Власть на неделю Энох забирает:
"Дом этот - мой, и женушка - моя".
"А в мой черед - мои", - Филипп ответит.
А ссорились они и сильный Энох
Брал верх, тогда Филипп голубоглазый,
В слезах весь от беспомощного гнева,
Кричал: "Тебя я ненавижу, Энох", -
А женушка поплачет для компаньи,
Не ссориться из-за нее попросит
И быть женой обоим обещает.
Прошла заря их розового детства,
И солнца восходящего тепло
Согрело их; забились оба сердца,
Но для одной; и высказался Энох,
Филипп же про себя любил; она,
Казалось, ласковей была с Филиппом;
Любила ж Эноха, себе самой
Боясь признаться в этом. Энох видел
Перед собой всегда одну лишь цель:
Сберечь как можно больше для того,
Чтоб лодку приобресть и дом поставить
Для Анни; преуспел он вскоре так,
Что рыбака удачливей, смелей,
Находчивей в опасности не знали
На всем избитом бурей побережье.
Но Энох целый год еще проплавал
И на купеческом судне и стал
Заправским моряком; три жизни вырвал
Из страшных недр бушующих морей
И всех товарищей любимцем был;
Не перейдя свой двадцать первый май,
Он лодку приобрел и дом поставил
Для Анни, - гнездышко, на полпути
По уличке, что к мельнице тянулась.
Однажды, в золотой осенний вечер,
Затеяла гулянье молодежь;
Велик и мал, с корзинками, мешками,
Отправились в орешник все. Филипп
(Он задержался при больном отце)
Пришел поздней на час; на холм взбираясь,
Там, где опушка леса переходит
Кустарником к лощине, он увидел
Сидевших рядом Эноха и Анни:
Его лицо и серые глаза
Горели блеском, тихим и священным,
Как жертвенный огонь. И тут Филипп
На лицах их прочел свой приговор;
Когда ж их лица сблизились, вздохнул,
Затем, подобно раненому зверю,
Побрел, к лесным полянам пробираясь;
И там, пока все громко веселились,
Свой черный час провел один; поднявшись,
Тоску унес он в сердце на всю жизнь.
Вот под веселый звон сыграли свадьбу,
И весело текли семь лет счастливых,
Счастливых лет здоровья и достатка,
Любви взаимной, честного труда;
С детьми; сначала дочь. Проснулось в нем
При первом крике первенца желанье
Откладывать от заработка больше,
Чтоб воспитанье дать дитяти лучше,
Чем у самих у них; оно воскресло,
Когда, спустя два года, мальчик стал
Ей в одинокие часы утехой, -
Пока отец то плавал по морям,
То разъезжал по суше; в самом деле,
Конь белый Эноха, морской улов
В корзине с запахом морей, лицо,
Побагровевшее от зимних ветров,
Известны были не на рынке только,
Но и за холмом в просеках тенистых,
И вплоть до львенка, что портал стерег,
И до павлина-тиса перед замком, -
Где Энох стол по пятницам снабжал.
Все переменчиво в людских делах.
От порта их миль десять к северу
Была большая гавань, - Энох ездил
Туда не раз - то по морю, то сушей;
Однажды здесь, карабкаясь на мачту,
Он как-то поскользнулся и упал;
И поднят был со сломанной ногою.
Пока лечился он, жена ему
Второго сына родила, больного;
Его работа перешла к другому,
Семья лишилась хлеба; человек
Богобоязненный, серьезный, стойкий, -
Без дела лежа, он в унынье впал.
И видел он, словно в ночном кошмаре,
Своих детей, живущими в беде,
В невзгодах, в голоде... и нищей ту,
Кого любил, - и стал молить: "Все это
Да минет их, что б ни стряслось со мной".
И вот, хозяин корабля, где Энох
Матросом был, прослышал про несчастье,
Пришел к нему, его ценя и зная,
И предложил: корабль идет в Китай,
Нет боцмана, - так не пойдет ли он?
Чрез несколько недель судно отходит
Из этой гавани. Согласен Энох?
И Энох сразу дал свое согласье;
Он был доволен, что дошла молитва.
И вот, несчастья сумрак показался
Лишь тенью облака, когда оно
Вдруг перережет солнцу путь огнистый
И ляжет в море островком. Но дети...
Когда уедет он... жена... что ж делать?
Энох лежал и взвешивал свой план;
Продаст он лодку... хоть сжился он с нею...
А сколько бурь он вынес в ней! - Ее
Он знал, как всадник - своего коня...
Но все ж продаст... на выручку он купит
Товаров Анни... для торговли тем,
Что нужно морякам и женам их...
Дом содержать в его отлучку сможет. -
А не начать ли самому торговлю?
Не раз туда проехать?.. дважды, трижды...
И сколько нужно... И, разбогатев,
Хозяином судна большого стать,
И на доход устроить жизнь получше,
Дать воспитанье милым малышам
И мирно дни среди своих закончить.
Так Энох все обдумал и решил. -
А дома Анни бледную застал
С больным их младшим сыном на коленях.
Она вскочила радостно навстречу
И слабое дитя ему сдала;
Потрогал нежно Энох ручки, ножки
И, взвесив на руке, ласкал отцовски;
Но не решился он раскрыть свой план
Пред Анни, отложив его на утро.
С тех пор как Эноха кольцо надела,
Впервые Анни против мужа шла, -
Однако не в бранчливом пререканьи,
А с множеством горячих ласк и слез,
И поцелуев горьких, днем и ночью
(В предчувствии последствий страшных)
Она его молила, если любит
Ее и их, - не уезжать.
Не о себе заботясь, а о ней,
О ней и детях, не внимал мольбам он
И с грустью выполнял свое решенье.
Расстался он с рыбачьим старым другом
И, закупив товар для Анни, начал
В светелке, что на улицу окном,
Ей полки для товаров мастерить.
Изо дня в день до Эноха отъезда,
Их домик сотрясая, сверло, молот,
Пила, топор (казалось Анни, строят
Ей эшафот) визжали и стучали.
Но, вот, конец; заботливой рукой -
Ведь тесно было - все распределилось
Так славно, как природа размещает
Свои цветы и сеянцы; усталый,
Он кончил все, что нужно было Анни,
Лег спать и крепко до утра проспал.
Прощанья утро Энох встретил бодро.
Казались бы ему все страхи Анни,
Когда б не Анни то была, смешными.
Все ж Энох, человек благочестивый,
В том таинстве колена преклонив,
Когда нисходит в человека Бог,
Молил о помощи жене и детям,
Что б ни стряслося с ним; затем сказал:
"По Божьей милости, поездка эта
Нам, Анни, добрый ветер принесет,
Храни очаг и пламя в нем держи.
Я прежде возвращусь, чем ты узнаешь", -
И колыбель слегка качнув: "И он,
Вот этот славный, слабенький малыш, -
Ведь я люблю его за это больше, -
Даст Бог, ко мне он сядет на колени,
Я расскажу про дальние края,
Повеселю его, домой вернувшись.
Ну, полно, Анни, полно, будь бодрей".
Он верил так, что слушала она
И верила сама; когда же он
Серьезней с нею начал говорить
И, как моряк, сурово поучал
О провиденьи, слушала она,
Да, слушала, не слыша, - как простушка,
Что у колодца замерла в мечтах
О том, кто ей кувшин наполнить мог бы,
Не слыша, слушает, как мимо льется.
Потом она сказала: "Мудрый Энох,
При всем твоем разумьи, знаю я,
Твое лицо мне не увидеть больше".
"Но я", - ответил он, - "увижу ваши. -
Корабль мой, Анни, мимо вас пройдет
(Назвал он день), возьми трубу морскую
И разыщи меня; смешон твой страх!""
Настал последний из последних миг:
"Ну, Анни, веселей, не унывай,
Смотри за детками; и без меня
Все содержи, как на судне; пора.
Не бойся за меня; а страх возьмет,
На Бога уповай; Он - якорь прочный.
И разве Он не там, не в тех краях
Зари*? И если я плыву туда,
Как от Него уйти? Его ведь море,
Его; и создал Он его".
Он встал,
Привлек поникшую жену в объятья,
Поцеловал встревоженных детей,
Больного ж, третьего, который спал,
Ночь в лихорадке проведя без сна,
Он, не позволив Анни разбудить:
"Нет, не буди: пусть спит; ведь это все
Забудет он!" - поцеловал в кроватке.
Отрезав у малютки локон, Анни
Передала ему, - и он хранил
Его всю жизнь, - но тут схватил поспешно
Свой узел, помахал рукой и вышел.
В день, Энохом указанный, она
В трубу смотрела, но напрасно: то ли
По глазу не могла ее наладить,
То ль глаз в тумане был, рука дрожала, -
Не видела; а он стоял у борта,
Махал рукой, - и вот, корабль прошел.
Пока за горизонт не скрылся парус,
Она за ним следила, вся в слезах. -
Потом, скорбя о нем, как над могилой,
Его желанье с грустью исполняла;
Но туго шла торговля: не хватало
Сноровки ей, да и взамен лукавства
Не доставало, не умела лгать,
Чтоб больше запросить да скидку сделать;
Всегда с вопросом: "Что сказал бы Энох?"
Не раз в дни затруднений и нужды
Она товар дешевле продавала,
Чем при покупке за него платила:
Теряла и печалилась; и так,
Ждала вестей, которые не шли,
Заботилась о скудной пище детям
И жизнь влачила в молчаливой грусти.
Младенец их, родившийся больным,
Хирел; хоть мать заботилась о нем
Со всей заботой матери, но все ж,
Дела ль ее так часто отвлекали,
Иль недостача в том, в чем он нуждался,
И в деньгах для того, кто б мог решить,
В чем он нуждался, - что б ни оказалось,
Помаявшись - внезапно для нее -
Как птица вдруг из клетки вылетает,
Невинная душа ввысь унеслась.
В неделю похорон младенца Анни
Филипп, так жаждавший покоя ей
(Он к ней не заходил с отъезда мужа),
Терзался тем, что брошена она.
"Да", - думал он, - "теперь могу зайти,
Развлечь ее немного"; и пошел, -
Пройдя пустую первую каморку,
Он подождал у внутренних дверей
И трижды постучал; никто не отпер,
И он вошел; сидела Анни грустно,
И в скорби, свежей после похорон,
Ни на кого смотреть ей не хотелось, -
Лицом к стене сидела и рыдала.
Филипп к ней обратился, запинаясь:
"Пришел я... попросить... об одолженьи".
Ее отчаянье в ответе грустном:
"У жалкой и забытой... одолженье!" -
Его смутило; не без приглашенья, -
Застенчивость и нежность в нем боролись -
Он с нею рядом сел и ей сказал:
"Поговорим о том, чего желал он,
Энох, твой муж; всегда я повторял,
Из нас ты лучшего взяла: он сильный, -
К чему влекло его, то и решал
Он сделать, и решенье выполнял.
Зачем он в этот длинный путь пустился,
Тебя покинув? - поглазеть на свет,
Развлечься? - нет, но средства накопить
И детям воспитанье лучше дать,
Чем у самих у вас, - вот цель его.
Вернется он, ему обидно будет,
Что утра драгоценные часы пропали.
В могиле даже мучало б его,
Что дети бегают здесь без ухода,
Как жеребята в пустыре. Вот, Анни, -
Разве не знаем мы всю жизнь друг друга? -
Я и прошу, чтоб из любви к нему
И к детям ты не отказала мне, -
И если хочешь, возвратившись, Энох
Все возместить мне может, - если хочешь,
Анни, а то ведь я богат с достатком;
Итак, позволь мне в школу их отдать, -
Вот об каком прошу я одолженьи".
И Анни (от стены не отрываясь):
"Я не могу взглянуть тебе в лицо;
Вид у меня и глупый, и убитый.
Вошел ты, я была убита скорбью,
Теперь твое сочувствье убивает;
Но Энох жив; я твердо это знаю, -
Он все отдаст, - да, деньги отдаются,
Как доброту воздать?"
Филипп спросил:
"Так ты позволишь, Анни?"
Повернувшись,
Тут поднялась она и, влажный взгляд
На доброе лицо его направив,
Благословенье на него призвав,
Схватила за руку, тепло пожала
И вышла в садик, что за домом был,
А он, окрепший духом, удалился.
Итак, детей Филипп отправил в школу,
Купил им книг и все, что нужно было,
Как для своих детей, и сам он стал
Для них своим; хотя он из-за Анни,
Боясь портовых праздных пересуд,
Сердечное желанье подавляя,
К ней редко заходил, все ж посылал ей
Плоды и овощи через детей,
А также розы со своих шпалер,
Иль кроликов с холма, а иногда, -
И под предлогом тонкого помола,
Чтоб милостыней не задеть - муку
С высокой мельницы, вверху гудевшей.
Филипп не мог проникнуть в душу Анни, -
Когда он навещал ее, она
В избытке благодарности сердечной
Едва словечко проронить могла.
Но для детей Филипп стал всем во всём;
По улице к нему навстречу мчались,
Приветствуя его привет сердечный,
Хозяили на мельнице и в доме;
Обидами ему надоедали
И радостями, висли, с ним играли,
Прозвав "отец Филипп". Филипп нашел,
Что Энох потерял; для них ведь Энох
Виденьем, сном расплывчатым казался,
Фигурой бледной - в утреннем тумане -
В конце дороги длинной и ведущей
Неведомо куда. Так десять лет
С тех пор, как Энох свой очаг покинул,
Прошло, но не было вестей о нем.
В один осенний вечер дети Анни
С друзьями за орехами собрались,
И Анни с ними; приглашали также
Отца Филиппа (как его прозвали);
Он, как пчела в цветочной пыли, был
В муке, когда нашли его; в их просьбе:
"Пойдем, отец Филипп", - он отказал;
Но дети так его затормошили,
Что рассмеялся он и согласился, -
Ведь Анни с ними шла! - и все пошли.
Когда дошли до половины холма,
Там, где опушка леса переходит
Кустарником в лощину, изменили
Вдруг силы ей; "Я отдохну", - сказала;
Филипп был рад, что может с ней остаться,
А детвора с ликующим восторгом,
Покинув старших, шумно понеслась
Через белеющий орешник, вглубь,
А там - рассеялись, ломали, гнули
Упрямые кусты, чтоб с них сорвать
Их побуревшие плоды, кричали,
То там, то здесь аукали друг другу.
С ней рядом сидя, он забыл, что с ним
Она, - он вспомнил некий черный час,
Когда, подобно раненому зверю,
Побрел в лесную тень... Потом сказал,
Подняв свой честный лоб: "Послушай, Анни,
Как веселятся там они в лесу. -
Устала, Анни?" - Анни все молчала.
"Устала?" - Но она лицо закрыла;
Как будто вспыхнув, он в ответ на это:
"Корабль погиб", - сказал, - "корабль погиб!
К чему ж терзать себя и делать их
Сиротами?" И отвечала Анни:
"Когда их слышу, почему, не знаю,
Я чувствую себя столь одинокой".
Тогда Филипп сел ближе и сказал:
"Есть у меня одно желанье, Анни,
И это давнее мое желанье, -
Когда оно возникло, я не знаю,
Но знаю, что исполнится. О Анни,
Нет вероятности, надежды нет,
Чтоб тот, кто десять лет назад уехал,
Еще был жив; ну вот... дай мне сказать...
Мне больно знать, что ты живешь в нужде,
Я ж не могу помочь, как я хотел бы,
Если не... Но ведь женщины чутки...
Что я хочу сказать, ты знаешь, верно...
Моей женою будь. И заменил бы
Я для твоих детей отца; я вижу,
Они меня ведь любят, как отца,
И знай, что я люблю их, как своих;
Поверь, когда поженимся с тобой,
Мы после этих бедственных годов
Зажить счастливо можем, как и все,
Кому прийдет на помощь Бог. Подумай:
С достатком я... нет родичей, забот,
Ни обязательств - только ты да дети;
К тому ж и знаем мы всю жизнь друг друга, -
С каких я пор люблю, не знаешь только".
Ему в ответ сказала Анни мягко:
"Ты ангелом-хранителем был нам.
Бог да хранит тебя и пусть тебе
Воздаст Он большим счастием, чем я.
Не любят дважды, нет! Мне не любить
Тебя, как Эноха! О чем ты просишь?"
"Согласен я", - ответил он, - "занять
Второе место". - "Но", - она вскричала,
Словно бы в испуге, - "подожди, Филипп;
Вдруг Энох... Нет, уж не вернется Энох...
Год подожди, ведь год - не долгий срок;
За год я что-нибудь узнаю, верно;
О, подожди!" - Филипп сказал печально:
"Анни, как ожидал всю жизнь, еще
Могу ждать". - Она вскричала: "Нет,
Я слово дам; я обещаю - год;
Терпи свой год, я буду свой терпеть!"
Филипп сказал: "Свой год я потерплю".
Умолкли оба; взор подняв, Филипп
Заметил, что уж гаснет свет дневной
И прячется за Датские курганы;
Боясь, чтоб Анни не продрогла, встал он
И громким голосом позвал детей,
Чтоб возвращались из лесу с добычей.
Затем все вместе в порт спустились; здесь,
У дома Анни, с ней прощаясь, он
Сказал: "Я говорил с тобою, Анни,
В миг слабости твоей. Я был неправ, -
С тобой навек я связан, ты ж свободна".
"Нет, слово я дала", - сказала Анни.
Сказала; и как будто в миг один,
Пока она по дому хлопотала
И размышляла над его словами,
Что любит дольше он, чем ей известно,
Та осень снова в осень обернулась
И вновь явился он - об обещаньи
Напомнить ей. "Уж год?" - она спросила.
"Да", - он сказал, - "орехи вновь созрели, -
Пойдем, взгляни". - Она... она не может...
Забот так много... все менять... нет, месяц...
Не больше... знает, что давала слово...
Лишь месяц. Тут он, - голосом глухим,
Дрожащим, как у пьяницы рука,
С тоской во взоре, - жизни всей, - сказал:
"Свой срок назначь, о Анни, срок назначь".
От жалости была готова плакать;
Но все-таки откладывала срок,
Изобретая множество предлогов,
Его терзая верность и терпенье,
Пока не протекло еще полгода.
Тем временем, обманутый в расчетах,
Поток портовых праздных пересуд
Стал разрастаться в личную обиду.
Кто думал, что Филипп ее дурачит,
А кто считал, что Анни им играет;
А то и над обоими смеялись:
Мол, простачки, чего хотят, не знают,
А кто-то, чьи мыслишки подло жались,
Как яйца змей, с насмешкой намекал
На худшее. Сын Эноха молчал,
Но взглядом выдавал свое желанье;
А дочь твердила, чтобы вышла мать
За человека, милого им всем,
И вывела из бедности семью;
Филипп румяный побледнел и стал
Мрачней. Все это пало на нее,
Как злой упрек.
Однажды ночью Анни
Спать не могла, молилась, чтобы небо
Ей ниспослало знак: "Мой Энох умер?.."
Объятая глухой стеной ночи,
Не в силах вынести предчувствий сердца,
Она вскочила, высекла огонь,
В тоске священную схватила Книгу
И наудачу широко раскрыла,
И наудачу пальцем текст нашла:
"Под пальмою""*. Был темен смысл его;.
Она закрыла Книгу и заснула:
И видит, Энох высоко сидит
Под пальмою, над ним сияет солнце...
"Он умер, счастлив", - думала, - "поет
Осанну в вышних он; и солнце правды
Над ним сияет; пальмы ж - пальмы те,
Что постилал народ счастливый с криком:
"Осанна в вышних!" - Здесь она проснулась,
Решилась и, позвав его, сказала:
"Причины нет откладывать нам свадьбу".
"Так ради Бога и обоих нас", -
Ответил он, - "сыграем свадьбу сразу".
Вот, под веселый звон сыграли свадьбу,
Сыграли свадьбу под веселый звон.
Но не было веселья в сердце Анни.
Казалось ей, что слышатся шаги,
Но где, не знала; или - шепот в ухо,
О чем, не знала; и одна боялась
И выйти из дому, и дома быть.
Не раз бывало, прежде, чем войти,
Она держала руку на затворе,
Боясь войти. Но родилось дитя,
И возродилась в нем она сама,
И счастье матери вновь обрела,
И всем во всём ей сделался Филипп,
И умерло таинственное чувство.
Где ж Энох был? - Благополучно шел
Корабль "Фортуна"; только покидая
Бискайи воды, он, волной восточной
Потрепанный, едва захлестнут не был;
Но все ж спокойно тропик пересек;
Потом у мыса Бурь его носило
Под частой сменой солнца и грозы;
Потом еще раз тропик перешли,
И под дыханьем неба постоянным,
Оставив золотые острова,
Он бросил якорь в гавани восточной.
Здесь Энох и свои дела устроил,
Купил он чудищ редкостных для рынка,
А для детей дракона золотого.
Домой не так удачно шли; сперва
Был ясен горизонт, изо дня в день, -
Грудастая фигура, чуть качаясь,
Таращила глаза на зыбь морскую
Потом вдруг штиль, и ветер переменный,
Потом, надолго, встречный; наконец
И шторм, корабль к безлунным небесам
Швырнувший, и под крики "гибнем" - треск
Крушения и гибель всех. И лишь
Энох и двое с ним остаток ночи
Проплавали на досках и обломках;
На утро ветер к острову пригнал их,
Безлюдному в безлюдном океане.
Здесь недостатка не было в питаньи,
В орехах, фруктах и корнях съедобных;
И лишь из жалости не брали твари,
Столь дикой, что не ведала боязни.
Они в ущельи, обращенном к морю,
Покрыв ветвями пальм, шалаш сложили, -
Полушалаш, полупещера. Так,
В раю обилья этом жили трое
Под вечным летним небом, но в уныньи.
Один, и младший - только что не отрок -
Был ранен в ночь внезапного крушенья
И здесь пять лет тянул борьбу со смертью,
Его не бросили. Когда он умер,
Они вдвоем нашли древесный ствол,
Который Эноха товарищ начал
По способу индейцев обжигать
И поражен был солнечным ударом.
Их смерть была предупрежденьем: "Жди".
Лес до вершины гор, просветы в нем,
Прогалины, словно дороги к небу,
Короны перистые гибких пальм,
Сверканье быстрых птиц и насекомых,
Извивы длинные вьюнков, вокруг
Стволов обвившихся и вдаль бегущих
Вплоть до границ земли, великолепный,
Пылающий широкий пояс мира, -
Все видел он; лишь что хотел бы видеть,
Того не видел здесь, - лица людского,
Не слышал голоса людского, слышал
Лишь крик мирьядов океанских птиц
Да громыхание валов о рифы,
Да шепот пробегающий деревьев,
Ветвящихся в зените, или шелест
Сбегающего к морю ручейка, -
Когда бродил по берегу иль, сидя
Весь день в ущельи, обращенном к морю,
Ждал паруса, - моряк, крушенья жертва;
Дни шли - нет паруса, но каждый день
Восход сиял в багряно-красных стрелах
Средь пальм и папоротника в обрывах;
И свет пылал над водами к востоку;
И свет пылал над островом его;
И свет пылал над водами на запад;
А ночью звезды, что клубились в небе,
Ревущий громче океан, и снова -
Восхода стрелы... паруса все нет.
Не раз на страже застывал он так,
Что золотая ящерка на нем
Покоилась; за роем рой виденья
Носились, и он сам их призывал:
Людей и вещи и туманный остров,
Там за экватором вдали лежавший.
Вот - дети, лепет их, и Анни, домик,
Дорога к мельнице и просек тень,
И тис-павлин и одинокий замок,
И конь, и проданная лодка, холод
Ноябрьских зорь, угрюмость холмов влажных,
И мягкий ливень, запах мертвых листьев,
И стон свинцовых волн в часы отлива.
И вот, однажды так же зазвучал
В его ушах... и весело, и слабо...
Далекий звон колоколов приходских;
Не зная, почему, но вздрогнул он;
Когда ж красивый остров неизвестный
Вернул его к себе, не обратись
Бедняк к Тому, Кто вездесущ и Кто
Взывающих к Нему одних не бросит,
От одиночества погиб бы он.
Над Эноха главой посеребренной
Сменялись так дождя и солнца сроки
Из года в год. Надежда видеть дом
И по полям пройтись родным, священным,
Не умирала в нем, - вдруг перемена
В его судьбе произошла. Корабль
(В воде нуждаясь), волей встречных ветров,
Как и "Фортуна", потеряв свой курс,
Пристал у острова, его не зная.
Когда с рассветом шкипер увидал
В прорыв тумана остров и на нем
Ручьи, скользившие с холмов бесшумно,
Спустил команду он; все разбежались
На поиски воды, и берег шумом
Наполнился. Спустился из ущелья
Весь в волосах и бороде отшельник;
Нечеловечий вид, одетый странно,
Бормочущий невнятно, как безумец;
Никто его волнения и знаков
Не понимал; и все ж он их привел
К ручьям, где пресная вода текла;
Чем больше был он с ними и вникал
В их речь, тем связанный его язык
Свободней был; и поняли его;
Набрав воды, его на борт забрали
И здесь его несвязному рассказу
Не верили сперва, затем все боле
Он изумлял и трогал всех; и дали
Ему одежду и проезд бесплатный.
Нередко он работал с остальными
И в разговор вступал. Никто из них
Не знал о родине его, никто
Не мог ответить на его вопросы.
Тосклив был путь со множеством задержек, -
Судно плохое было; обгонял
Ленивый ветер мысль, домой летя,
Пока под облачной луною он
Всем телом, как любовник, не вдохнул
Вздох утренний сырых лугов альпийских,
Что шел из-за стены, как призрак бледной;
Команда в тот же день и офицеры
Себя налогом легким обложили,
Сочувствуя бездомности его,
И высадили, к берегу пристав,
В той гавани, откуда отплыл он.
Ни с кем не говоря ни слова, Энох
Домой... но где же дом?.. есть у него
Свой дом?.. побрел. Сияло ярко солнце,
Но и прохладно было; в пропастях, -
Где открывались гавани в глубинах, -
Морской туман, все в серое одев,
Отрезал перед ним конец дороги,
По сторонам оставив лишь полоски
Поблекшей рощи, пастбища и поля.
Малиновка на дереве нагом
Скорбела, и сквозь каплющий туман
Ее гнал мертвых листьев мертвый груз.
Чем гуще моросит, тем глубже мрак;
Но вот, туманом затененный свет
Вдруг вспыхнул перед ним, и он пришел.
По длинной улице он тихо крался;
И в сердце затаив предчувствье бед,
Вниз опустив глаза, дошел до дома,
Где с Анни жил и был любим, где дети
В те семь счастливых давних лет родились;
Ни шороха, ни света: "Продается"", -
Прочел сквозь дождь и тихо прочь побрел, -
"Их нет - иль для меня их нет", - подумал.
Тогда же к тесной пристани спустился
И отыскал знакомую таверну:
Фасад, по старине, крест-накрест бревна,
В подпорках, весь источенный червями;
Он думал, дом исчез; но нет, исчез
Его хозяин; Мирьям Лейн, вдова,
Доход имея жалкий, держала дом, -
Притон шумливых моряков когда-то,
Теперь - для путников приют с постелью.
Здесь много дней провел в молчаньи Энох.
Но Мирьям Лейн любила поболтать,
И вот, - не раз его покой наруша, -
Поведала среди других историй,
Его не узнавая, - загорел он,
Поник, согнулся, - об его семье:
Про смерть младенца, бедность их, и как
Филипп ее детей отправил в школу
И содержал, как сватался он долго,
Про медленный ответ и брак, рожденье
Младенца их, - лицо его при этом
Не дрогнуло, тень не мелькнула, - всякий
Сказать бы мог, он чувствует не больше
Рассказчика; лишь на ее слова:
"Бедняга Энох, он погиб в крушенье", -
Печально головой седой качая,
Он бормотал: "Погиб в крушенье Энох"";
И вновь глубоким шепотом: "Погиб!"
Тянуло Эноха ее увидеть;
"Взглянуть на милое лицо и знать,
Что счастлива она". И эта мысль,
Преследуя, раз погнала его,
Когда тоскливый день ноябрьский стал
Тоскливей к сумеркам, - туда, на холм.
Здесь сидя, пристально смотрел он вниз;
И всплыли тысячи воспоминаний,
Невыразимо горьких. Между тем
Квадратик света, яркий и уютный,
Блеснувший из Филиппова жилища,
Привлек его, - так перелетных птиц
Свет маяка влечет: в безумьи бьется
И жизнь усталую кончает птица.
Филиппа дом, на улицу фасадом,
Последним к берегу стоял; а сзади,
С калиткой, выходившей на пустырь,
Пестрел стеною обнесенный садик;
Здесь рос вечно-зеленый древний тис,
С дорожкою вокруг, покрытой галькой,
Дорожка также разделяла садик;
Чтоб избежать ее, он вдоль забора
Пробрался и, за тисом стоя, видел
Там то, чего избегнуть было б лучше,
Коль применимо "хуже", "лучше" тут.
На столике посуда, серебро
Блестели; мир у очага царил;
От очага направо видел он:
Филипп, отвергнутый в те времена,
Румяный, крепкий, на руках с младенцем;
И девушка, над отчимом склонилась,
Вторая, - но стройнее, - Анни Ли,
Блондинка; в поднятой руке на ленте
Она кольцо держала и дразнила
Младенца, - он тянулся ручкой пухлой,
Хватал, опять терял, и все смеялись;
От очага направо видел он:
Бросала взгляды на младенца мать
И то и дело обращалась к сыну, -
Который тут стоял, высокий, сильный, -
На ласковые речи улыбаясь.
Когда мертвец оживший вдруг увидел:
Его жена - уж не его, дитя
Ее, но не его, в руках отца,
И все тепло, и счастие, и мир,
Своих детей, и взрослых, и прекрасных,
Того, кто отнял место у него,
Его права, любовь его детей, -
Тогда, хоть Мирьям Лейн все рассказала
(Что видим мы, сильней, чем то, что слышим), -
Он зашатался и за ветвь схватился,
Боясь издать ужасный громкий крик
И в миг, как громом Страшного суда,
Им потрясти все счастье очага.
И вот он, мягко крадучись, как вор,
Чтоб не шуршала галька под ногой,
Все время за забор рукой держась,
Чтоб не упасть без чувств,
Так до калитки брел, открыл ее,
Закрыл, как дверь из комнаты больного,
И осторожно вышел на пустырь.
Хотел пасть на колени, но, ослабевший,
Не устоял и пал ничком, руками
Загреб сырую землю и взмолился:
"Как тяжко мне! Зачем меня спасли?
Благословенный Бог, Ты поддержал
На одиноком острове меня
И в одиночестве моем теперь
Не покидай! и помоги, дай сил
Молчать, пусть ничего она не знает.
Дай сил не нарушать ее покой.
Ужель с детьми не смею говорить?
Меня не знают... Нет, - проговорюсь...
Отца не поцелуют дети... дочь -
Она совсем, как мать - и мальчик, сын мой".
Его покинули слова и мысли,
И он лежал без чувств; когда он встал
И шел назад в свой одинокий дом,
По длинной узкой уличке шагая,
В его мозгу усталом отдавалось,
Словно то был припев какой-то песни:
"Молчать, пусть ничего она не знает".
Но духом он не пал. В своем решеньи
Он силу черпал, в вере; и питала
Его молитва из живых истоков воли, -
Текущая чрез жизненную горечь,
Как пресная вода в морских теченьях, -
В ней бодрость духа. "Мельничиха та", -
Спросил он Мирьям, - "не боится вовсе,
Что первый муж ее, быть может, жив?"
"Как не бояться!" - отвечала Мирьям, -
"Когда б вы ей сказали, что он умер,
Она б утешилась"; и он подумал:
"Как призовет меня Господь, узнает, -
Я буду ждать свой срок", - и он искал
Работу, чтоб не милостыней жить.
Он руку приложить умел везде.
Он был и бондарь, и столяр, умел
Сплести рыбачью сеть, и помогал
Грузить и разгружать большие барки,
Посредники в те дни торговли скромной;
Так добывал он на житье себе, -
Но ведь в работе только на себя,
Работе безнадежной, - жизни нет,
Которой можно жить; лишь только год
Свой сделал круг, чтоб встретить день, когда
Вернулся он, как Энох впал в апатью,
Болезнь, в которой чахнут день за днем,
Перестают работать, зная только
Свой дом, да кресло, наконец - постель.
Свое бессилье Энох бодро встретил.
Не радостней крушенье потерпевший -
Сквозь серый край валов подъемных - видит
Ладью, несущую надежду жизни
Тому, кто в ней отчаялся, чем он
Встречал над ним занявшуюся смерть.
Блеснул сквозь сумрак свет надежды лучшей, -
И думал он: "Когда умру, пусть знает,
Что я любил до самого конца".
Он кликнул Мирьям Лейн и ей сказал:
"Хозяйка, у меня есть тайна... только
Клянитесь наперед... на этой Книге,
Хранить ее, пока я не умру".
"Умру?" - она вскричала, - "что за вздор!
Мы вас поставим на ноги, поверьте".
"Клянитесь", - строго он сказал, - "на Книге".
На Книге Мирьям поклялась в испуге.
И, серые глаза подняв, сказал он:
"Да, Энох Арден... знали вы его?"
"Его?" - она сказала, - "знала с виду.
Да, помню, как по улице он шел;
Высоко голова, плевать на всех".
Помедлив, он печально произнес:
"Поникла голова, всем наплевать.
Не более трех дней мне жить осталось;
Я - Энох". Женщина крик издала
И недоверья, и страданья вместе.
"Вы - Арден, вы! О нет, - на целый фут
Он ростом выше был". Ответил Энох:
"Господь меня согнул до этой меры;
Печаль и одиночество сломили;
Но тем не менье знайте, это - я
Женился на... менявшей дважды имя...
На той, на ком женился Рей Филипп.
Но слушайте". Он рассказал ей все.
О буре, острове; как он вернулся,
Как видел Анни; о своем решеньи,
И как сдержал его. Она внимала,
Потоком заливаясь легких слез,
В душе же непрестанно порывалась
Всю гавань обежать и разгласить
Про Эноха и про его несчастья;
Но, обещание боясь нарушить,
Сказала лишь: "Хоть на детей взгляните!
Я приведу их, Арден, к вам", - и встала
От нетерпенья, видя, что на миг
Энох задумался, но он ответил:
"Не отравляйте мой последний час;
Пока я жив, мое решенье твердо.
Садитесь, слушайте, что я скажу,
Пока есть силы. Поручаю вам
Сказать при встрече ей, что умер я,
Благословляя и любя ее;
Пусть есть барьер меж нами, все ж любя,
Как и тогда, когда мы вместе были.
Скажите Анни, дочери, - она,
Совсем как мать, - что мой последний вздох
Я испустил, ее благословляя.
Благословил и сына я пред смертью.
Благословил я также и Филиппа, -
Всегда нам одного добра желал он.
Если живым меня не помня, мертвым
Увидеть дети захотят, пусть придут,
Им я - отец; она ж пусть не приходит,
Мой мертвый лик лишит ее покоя.
Итак, один остался кровный мне,
Который в мире том меня обнимет;
Вот прядь волос его, - она дала мне,
И я хранил его все эти годы
И думал в гроб с собою унести;
Но передумал, - ведь в краю блаженства
Его увижу я; когда умру,
Отдайте ей, ее утешит это;
И сверх того послужит знаком ей,
Что Энох - я".
Он кончил; Мирьям Лейн
Так все многоречиво обещала,
Что он еще раз поднял к ней глаза,
Все повторил, и Мирьям Лейн еще раз
Пообещала.
А на третью ночь,
Когда дремал недвижно-бледный Энох,
И Мирьям, бодрствуя, дремала тут же,
Такой донесся с моря гул прибойный,
Что по всей гавани в домах звенело.
Проснулся, сел и руки вдаль простер,
И громко закричал он: "Парус! парус!
Спасен!" - упал и навсегда умолк.
Так эта славная душа ушла.
Когда его на кладбище несли,
Порт не видал торжественней обряда.
(1809-1892)
ЭНОХ АРДЕН
Гряду утесов расщепила пропасть,
В ней - пена волн да желтые пески;
Вдали за пристанью ряд красных крыш
Теснится; церковь ветхая; а дальше
К высокой мельнице идет дорога;
За нею, к небу ввысь, сереет холм
С курганами датчан; и там - орешник,
Гостеприимный, осенью разросся
Густою зеленью в лощине холма.
На этом берегу, сто лет назад,
Из трех домов три чада, Анни Ли,
Прелестнейшая девушка в порту,
Филипп, сын Рея, мельницы наследник,
Сын моряка простого Энох Арден
(И сирота, по воле бурь) - играли
Среди береговых отбросов разных,
Канатов свернутых, сетей потертых,
Рыбачьих лодок, ржавых якорей;
Из рыхлого песку слагали замок,
Волнам в добычу; бегали вдогонку
Вспененным волнам и от них: что день -
След ножек на песке, что день - все смыто.
В пещере тесной под скалой не раз
В свое хозяйство игрывали дети.
Энох - хозяин день, Филипп - другой,
Всегда хозяйка - Анни; но бывало
Власть на неделю Энох забирает:
"Дом этот - мой, и женушка - моя".
"А в мой черед - мои", - Филипп ответит.
А ссорились они и сильный Энох
Брал верх, тогда Филипп голубоглазый,
В слезах весь от беспомощного гнева,
Кричал: "Тебя я ненавижу, Энох", -
А женушка поплачет для компаньи,
Не ссориться из-за нее попросит
И быть женой обоим обещает.
Прошла заря их розового детства,
И солнца восходящего тепло
Согрело их; забились оба сердца,
Но для одной; и высказался Энох,
Филипп же про себя любил; она,
Казалось, ласковей была с Филиппом;
Любила ж Эноха, себе самой
Боясь признаться в этом. Энох видел
Перед собой всегда одну лишь цель:
Сберечь как можно больше для того,
Чтоб лодку приобресть и дом поставить
Для Анни; преуспел он вскоре так,
Что рыбака удачливей, смелей,
Находчивей в опасности не знали
На всем избитом бурей побережье.
Но Энох целый год еще проплавал
И на купеческом судне и стал
Заправским моряком; три жизни вырвал
Из страшных недр бушующих морей
И всех товарищей любимцем был;
Не перейдя свой двадцать первый май,
Он лодку приобрел и дом поставил
Для Анни, - гнездышко, на полпути
По уличке, что к мельнице тянулась.
Однажды, в золотой осенний вечер,
Затеяла гулянье молодежь;
Велик и мал, с корзинками, мешками,
Отправились в орешник все. Филипп
(Он задержался при больном отце)
Пришел поздней на час; на холм взбираясь,
Там, где опушка леса переходит
Кустарником к лощине, он увидел
Сидевших рядом Эноха и Анни:
Его лицо и серые глаза
Горели блеском, тихим и священным,
Как жертвенный огонь. И тут Филипп
На лицах их прочел свой приговор;
Когда ж их лица сблизились, вздохнул,
Затем, подобно раненому зверю,
Побрел, к лесным полянам пробираясь;
И там, пока все громко веселились,
Свой черный час провел один; поднявшись,
Тоску унес он в сердце на всю жизнь.
Вот под веселый звон сыграли свадьбу,
И весело текли семь лет счастливых,
Счастливых лет здоровья и достатка,
Любви взаимной, честного труда;
С детьми; сначала дочь. Проснулось в нем
При первом крике первенца желанье
Откладывать от заработка больше,
Чтоб воспитанье дать дитяти лучше,
Чем у самих у них; оно воскресло,
Когда, спустя два года, мальчик стал
Ей в одинокие часы утехой, -
Пока отец то плавал по морям,
То разъезжал по суше; в самом деле,
Конь белый Эноха, морской улов
В корзине с запахом морей, лицо,
Побагровевшее от зимних ветров,
Известны были не на рынке только,
Но и за холмом в просеках тенистых,
И вплоть до львенка, что портал стерег,
И до павлина-тиса перед замком, -
Где Энох стол по пятницам снабжал.
Все переменчиво в людских делах.
От порта их миль десять к северу
Была большая гавань, - Энох ездил
Туда не раз - то по морю, то сушей;
Однажды здесь, карабкаясь на мачту,
Он как-то поскользнулся и упал;
И поднят был со сломанной ногою.
Пока лечился он, жена ему
Второго сына родила, больного;
Его работа перешла к другому,
Семья лишилась хлеба; человек
Богобоязненный, серьезный, стойкий, -
Без дела лежа, он в унынье впал.
И видел он, словно в ночном кошмаре,
Своих детей, живущими в беде,
В невзгодах, в голоде... и нищей ту,
Кого любил, - и стал молить: "Все это
Да минет их, что б ни стряслось со мной".
И вот, хозяин корабля, где Энох
Матросом был, прослышал про несчастье,
Пришел к нему, его ценя и зная,
И предложил: корабль идет в Китай,
Нет боцмана, - так не пойдет ли он?
Чрез несколько недель судно отходит
Из этой гавани. Согласен Энох?
И Энох сразу дал свое согласье;
Он был доволен, что дошла молитва.
И вот, несчастья сумрак показался
Лишь тенью облака, когда оно
Вдруг перережет солнцу путь огнистый
И ляжет в море островком. Но дети...
Когда уедет он... жена... что ж делать?
Энох лежал и взвешивал свой план;
Продаст он лодку... хоть сжился он с нею...
А сколько бурь он вынес в ней! - Ее
Он знал, как всадник - своего коня...
Но все ж продаст... на выручку он купит
Товаров Анни... для торговли тем,
Что нужно морякам и женам их...
Дом содержать в его отлучку сможет. -
А не начать ли самому торговлю?
Не раз туда проехать?.. дважды, трижды...
И сколько нужно... И, разбогатев,
Хозяином судна большого стать,
И на доход устроить жизнь получше,
Дать воспитанье милым малышам
И мирно дни среди своих закончить.
Так Энох все обдумал и решил. -
А дома Анни бледную застал
С больным их младшим сыном на коленях.
Она вскочила радостно навстречу
И слабое дитя ему сдала;
Потрогал нежно Энох ручки, ножки
И, взвесив на руке, ласкал отцовски;
Но не решился он раскрыть свой план
Пред Анни, отложив его на утро.
С тех пор как Эноха кольцо надела,
Впервые Анни против мужа шла, -
Однако не в бранчливом пререканьи,
А с множеством горячих ласк и слез,
И поцелуев горьких, днем и ночью
(В предчувствии последствий страшных)
Она его молила, если любит
Ее и их, - не уезжать.
Не о себе заботясь, а о ней,
О ней и детях, не внимал мольбам он
И с грустью выполнял свое решенье.
Расстался он с рыбачьим старым другом
И, закупив товар для Анни, начал
В светелке, что на улицу окном,
Ей полки для товаров мастерить.
Изо дня в день до Эноха отъезда,
Их домик сотрясая, сверло, молот,
Пила, топор (казалось Анни, строят
Ей эшафот) визжали и стучали.
Но, вот, конец; заботливой рукой -
Ведь тесно было - все распределилось
Так славно, как природа размещает
Свои цветы и сеянцы; усталый,
Он кончил все, что нужно было Анни,
Лег спать и крепко до утра проспал.
Прощанья утро Энох встретил бодро.
Казались бы ему все страхи Анни,
Когда б не Анни то была, смешными.
Все ж Энох, человек благочестивый,
В том таинстве колена преклонив,
Когда нисходит в человека Бог,
Молил о помощи жене и детям,
Что б ни стряслося с ним; затем сказал:
"По Божьей милости, поездка эта
Нам, Анни, добрый ветер принесет,
Храни очаг и пламя в нем держи.
Я прежде возвращусь, чем ты узнаешь", -
И колыбель слегка качнув: "И он,
Вот этот славный, слабенький малыш, -
Ведь я люблю его за это больше, -
Даст Бог, ко мне он сядет на колени,
Я расскажу про дальние края,
Повеселю его, домой вернувшись.
Ну, полно, Анни, полно, будь бодрей".
Он верил так, что слушала она
И верила сама; когда же он
Серьезней с нею начал говорить
И, как моряк, сурово поучал
О провиденьи, слушала она,
Да, слушала, не слыша, - как простушка,
Что у колодца замерла в мечтах
О том, кто ей кувшин наполнить мог бы,
Не слыша, слушает, как мимо льется.
Потом она сказала: "Мудрый Энох,
При всем твоем разумьи, знаю я,
Твое лицо мне не увидеть больше".
"Но я", - ответил он, - "увижу ваши. -
Корабль мой, Анни, мимо вас пройдет
(Назвал он день), возьми трубу морскую
И разыщи меня; смешон твой страх!""
Настал последний из последних миг:
"Ну, Анни, веселей, не унывай,
Смотри за детками; и без меня
Все содержи, как на судне; пора.
Не бойся за меня; а страх возьмет,
На Бога уповай; Он - якорь прочный.
И разве Он не там, не в тех краях
Зари*? И если я плыву туда,
Как от Него уйти? Его ведь море,
Его; и создал Он его".
Он встал,
Привлек поникшую жену в объятья,
Поцеловал встревоженных детей,
Больного ж, третьего, который спал,
Ночь в лихорадке проведя без сна,
Он, не позволив Анни разбудить:
"Нет, не буди: пусть спит; ведь это все
Забудет он!" - поцеловал в кроватке.
Отрезав у малютки локон, Анни
Передала ему, - и он хранил
Его всю жизнь, - но тут схватил поспешно
Свой узел, помахал рукой и вышел.
В день, Энохом указанный, она
В трубу смотрела, но напрасно: то ли
По глазу не могла ее наладить,
То ль глаз в тумане был, рука дрожала, -
Не видела; а он стоял у борта,
Махал рукой, - и вот, корабль прошел.
Пока за горизонт не скрылся парус,
Она за ним следила, вся в слезах. -
Потом, скорбя о нем, как над могилой,
Его желанье с грустью исполняла;
Но туго шла торговля: не хватало
Сноровки ей, да и взамен лукавства
Не доставало, не умела лгать,
Чтоб больше запросить да скидку сделать;
Всегда с вопросом: "Что сказал бы Энох?"
Не раз в дни затруднений и нужды
Она товар дешевле продавала,
Чем при покупке за него платила:
Теряла и печалилась; и так,
Ждала вестей, которые не шли,
Заботилась о скудной пище детям
И жизнь влачила в молчаливой грусти.
Младенец их, родившийся больным,
Хирел; хоть мать заботилась о нем
Со всей заботой матери, но все ж,
Дела ль ее так часто отвлекали,
Иль недостача в том, в чем он нуждался,
И в деньгах для того, кто б мог решить,
В чем он нуждался, - что б ни оказалось,
Помаявшись - внезапно для нее -
Как птица вдруг из клетки вылетает,
Невинная душа ввысь унеслась.
В неделю похорон младенца Анни
Филипп, так жаждавший покоя ей
(Он к ней не заходил с отъезда мужа),
Терзался тем, что брошена она.
"Да", - думал он, - "теперь могу зайти,
Развлечь ее немного"; и пошел, -
Пройдя пустую первую каморку,
Он подождал у внутренних дверей
И трижды постучал; никто не отпер,
И он вошел; сидела Анни грустно,
И в скорби, свежей после похорон,
Ни на кого смотреть ей не хотелось, -
Лицом к стене сидела и рыдала.
Филипп к ней обратился, запинаясь:
"Пришел я... попросить... об одолженьи".
Ее отчаянье в ответе грустном:
"У жалкой и забытой... одолженье!" -
Его смутило; не без приглашенья, -
Застенчивость и нежность в нем боролись -
Он с нею рядом сел и ей сказал:
"Поговорим о том, чего желал он,
Энох, твой муж; всегда я повторял,
Из нас ты лучшего взяла: он сильный, -
К чему влекло его, то и решал
Он сделать, и решенье выполнял.
Зачем он в этот длинный путь пустился,
Тебя покинув? - поглазеть на свет,
Развлечься? - нет, но средства накопить
И детям воспитанье лучше дать,
Чем у самих у вас, - вот цель его.
Вернется он, ему обидно будет,
Что утра драгоценные часы пропали.
В могиле даже мучало б его,
Что дети бегают здесь без ухода,
Как жеребята в пустыре. Вот, Анни, -
Разве не знаем мы всю жизнь друг друга? -
Я и прошу, чтоб из любви к нему
И к детям ты не отказала мне, -
И если хочешь, возвратившись, Энох
Все возместить мне может, - если хочешь,
Анни, а то ведь я богат с достатком;
Итак, позволь мне в школу их отдать, -
Вот об каком прошу я одолженьи".
И Анни (от стены не отрываясь):
"Я не могу взглянуть тебе в лицо;
Вид у меня и глупый, и убитый.
Вошел ты, я была убита скорбью,
Теперь твое сочувствье убивает;
Но Энох жив; я твердо это знаю, -
Он все отдаст, - да, деньги отдаются,
Как доброту воздать?"
Филипп спросил:
"Так ты позволишь, Анни?"
Повернувшись,
Тут поднялась она и, влажный взгляд
На доброе лицо его направив,
Благословенье на него призвав,
Схватила за руку, тепло пожала
И вышла в садик, что за домом был,
А он, окрепший духом, удалился.
Итак, детей Филипп отправил в школу,
Купил им книг и все, что нужно было,
Как для своих детей, и сам он стал
Для них своим; хотя он из-за Анни,
Боясь портовых праздных пересуд,
Сердечное желанье подавляя,
К ней редко заходил, все ж посылал ей
Плоды и овощи через детей,
А также розы со своих шпалер,
Иль кроликов с холма, а иногда, -
И под предлогом тонкого помола,
Чтоб милостыней не задеть - муку
С высокой мельницы, вверху гудевшей.
Филипп не мог проникнуть в душу Анни, -
Когда он навещал ее, она
В избытке благодарности сердечной
Едва словечко проронить могла.
Но для детей Филипп стал всем во всём;
По улице к нему навстречу мчались,
Приветствуя его привет сердечный,
Хозяили на мельнице и в доме;
Обидами ему надоедали
И радостями, висли, с ним играли,
Прозвав "отец Филипп". Филипп нашел,
Что Энох потерял; для них ведь Энох
Виденьем, сном расплывчатым казался,
Фигурой бледной - в утреннем тумане -
В конце дороги длинной и ведущей
Неведомо куда. Так десять лет
С тех пор, как Энох свой очаг покинул,
Прошло, но не было вестей о нем.
В один осенний вечер дети Анни
С друзьями за орехами собрались,
И Анни с ними; приглашали также
Отца Филиппа (как его прозвали);
Он, как пчела в цветочной пыли, был
В муке, когда нашли его; в их просьбе:
"Пойдем, отец Филипп", - он отказал;
Но дети так его затормошили,
Что рассмеялся он и согласился, -
Ведь Анни с ними шла! - и все пошли.
Когда дошли до половины холма,
Там, где опушка леса переходит
Кустарником в лощину, изменили
Вдруг силы ей; "Я отдохну", - сказала;
Филипп был рад, что может с ней остаться,
А детвора с ликующим восторгом,
Покинув старших, шумно понеслась
Через белеющий орешник, вглубь,
А там - рассеялись, ломали, гнули
Упрямые кусты, чтоб с них сорвать
Их побуревшие плоды, кричали,
То там, то здесь аукали друг другу.
С ней рядом сидя, он забыл, что с ним
Она, - он вспомнил некий черный час,
Когда, подобно раненому зверю,
Побрел в лесную тень... Потом сказал,
Подняв свой честный лоб: "Послушай, Анни,
Как веселятся там они в лесу. -
Устала, Анни?" - Анни все молчала.
"Устала?" - Но она лицо закрыла;
Как будто вспыхнув, он в ответ на это:
"Корабль погиб", - сказал, - "корабль погиб!
К чему ж терзать себя и делать их
Сиротами?" И отвечала Анни:
"Когда их слышу, почему, не знаю,
Я чувствую себя столь одинокой".
Тогда Филипп сел ближе и сказал:
"Есть у меня одно желанье, Анни,
И это давнее мое желанье, -
Когда оно возникло, я не знаю,
Но знаю, что исполнится. О Анни,
Нет вероятности, надежды нет,
Чтоб тот, кто десять лет назад уехал,
Еще был жив; ну вот... дай мне сказать...
Мне больно знать, что ты живешь в нужде,
Я ж не могу помочь, как я хотел бы,
Если не... Но ведь женщины чутки...
Что я хочу сказать, ты знаешь, верно...
Моей женою будь. И заменил бы
Я для твоих детей отца; я вижу,
Они меня ведь любят, как отца,
И знай, что я люблю их, как своих;
Поверь, когда поженимся с тобой,
Мы после этих бедственных годов
Зажить счастливо можем, как и все,
Кому прийдет на помощь Бог. Подумай:
С достатком я... нет родичей, забот,
Ни обязательств - только ты да дети;
К тому ж и знаем мы всю жизнь друг друга, -
С каких я пор люблю, не знаешь только".
Ему в ответ сказала Анни мягко:
"Ты ангелом-хранителем был нам.
Бог да хранит тебя и пусть тебе
Воздаст Он большим счастием, чем я.
Не любят дважды, нет! Мне не любить
Тебя, как Эноха! О чем ты просишь?"
"Согласен я", - ответил он, - "занять
Второе место". - "Но", - она вскричала,
Словно бы в испуге, - "подожди, Филипп;
Вдруг Энох... Нет, уж не вернется Энох...
Год подожди, ведь год - не долгий срок;
За год я что-нибудь узнаю, верно;
О, подожди!" - Филипп сказал печально:
"Анни, как ожидал всю жизнь, еще
Могу ждать". - Она вскричала: "Нет,
Я слово дам; я обещаю - год;
Терпи свой год, я буду свой терпеть!"
Филипп сказал: "Свой год я потерплю".
Умолкли оба; взор подняв, Филипп
Заметил, что уж гаснет свет дневной
И прячется за Датские курганы;
Боясь, чтоб Анни не продрогла, встал он
И громким голосом позвал детей,
Чтоб возвращались из лесу с добычей.
Затем все вместе в порт спустились; здесь,
У дома Анни, с ней прощаясь, он
Сказал: "Я говорил с тобою, Анни,
В миг слабости твоей. Я был неправ, -
С тобой навек я связан, ты ж свободна".
"Нет, слово я дала", - сказала Анни.
Сказала; и как будто в миг один,
Пока она по дому хлопотала
И размышляла над его словами,
Что любит дольше он, чем ей известно,
Та осень снова в осень обернулась
И вновь явился он - об обещаньи
Напомнить ей. "Уж год?" - она спросила.
"Да", - он сказал, - "орехи вновь созрели, -
Пойдем, взгляни". - Она... она не может...
Забот так много... все менять... нет, месяц...
Не больше... знает, что давала слово...
Лишь месяц. Тут он, - голосом глухим,
Дрожащим, как у пьяницы рука,
С тоской во взоре, - жизни всей, - сказал:
"Свой срок назначь, о Анни, срок назначь".
От жалости была готова плакать;
Но все-таки откладывала срок,
Изобретая множество предлогов,
Его терзая верность и терпенье,
Пока не протекло еще полгода.
Тем временем, обманутый в расчетах,
Поток портовых праздных пересуд
Стал разрастаться в личную обиду.
Кто думал, что Филипп ее дурачит,
А кто считал, что Анни им играет;
А то и над обоими смеялись:
Мол, простачки, чего хотят, не знают,
А кто-то, чьи мыслишки подло жались,
Как яйца змей, с насмешкой намекал
На худшее. Сын Эноха молчал,
Но взглядом выдавал свое желанье;
А дочь твердила, чтобы вышла мать
За человека, милого им всем,
И вывела из бедности семью;
Филипп румяный побледнел и стал
Мрачней. Все это пало на нее,
Как злой упрек.
Однажды ночью Анни
Спать не могла, молилась, чтобы небо
Ей ниспослало знак: "Мой Энох умер?.."
Объятая глухой стеной ночи,
Не в силах вынести предчувствий сердца,
Она вскочила, высекла огонь,
В тоске священную схватила Книгу
И наудачу широко раскрыла,
И наудачу пальцем текст нашла:
"Под пальмою""*. Был темен смысл его;.
Она закрыла Книгу и заснула:
И видит, Энох высоко сидит
Под пальмою, над ним сияет солнце...
"Он умер, счастлив", - думала, - "поет
Осанну в вышних он; и солнце правды
Над ним сияет; пальмы ж - пальмы те,
Что постилал народ счастливый с криком:
"Осанна в вышних!" - Здесь она проснулась,
Решилась и, позвав его, сказала:
"Причины нет откладывать нам свадьбу".
"Так ради Бога и обоих нас", -
Ответил он, - "сыграем свадьбу сразу".
Вот, под веселый звон сыграли свадьбу,
Сыграли свадьбу под веселый звон.
Но не было веселья в сердце Анни.
Казалось ей, что слышатся шаги,
Но где, не знала; или - шепот в ухо,
О чем, не знала; и одна боялась
И выйти из дому, и дома быть.
Не раз бывало, прежде, чем войти,
Она держала руку на затворе,
Боясь войти. Но родилось дитя,
И возродилась в нем она сама,
И счастье матери вновь обрела,
И всем во всём ей сделался Филипп,
И умерло таинственное чувство.
Где ж Энох был? - Благополучно шел
Корабль "Фортуна"; только покидая
Бискайи воды, он, волной восточной
Потрепанный, едва захлестнут не был;
Но все ж спокойно тропик пересек;
Потом у мыса Бурь его носило
Под частой сменой солнца и грозы;
Потом еще раз тропик перешли,
И под дыханьем неба постоянным,
Оставив золотые острова,
Он бросил якорь в гавани восточной.
Здесь Энох и свои дела устроил,
Купил он чудищ редкостных для рынка,
А для детей дракона золотого.
Домой не так удачно шли; сперва
Был ясен горизонт, изо дня в день, -
Грудастая фигура, чуть качаясь,
Таращила глаза на зыбь морскую
Потом вдруг штиль, и ветер переменный,
Потом, надолго, встречный; наконец
И шторм, корабль к безлунным небесам
Швырнувший, и под крики "гибнем" - треск
Крушения и гибель всех. И лишь
Энох и двое с ним остаток ночи
Проплавали на досках и обломках;
На утро ветер к острову пригнал их,
Безлюдному в безлюдном океане.
Здесь недостатка не было в питаньи,
В орехах, фруктах и корнях съедобных;
И лишь из жалости не брали твари,
Столь дикой, что не ведала боязни.
Они в ущельи, обращенном к морю,
Покрыв ветвями пальм, шалаш сложили, -
Полушалаш, полупещера. Так,
В раю обилья этом жили трое
Под вечным летним небом, но в уныньи.
Один, и младший - только что не отрок -
Был ранен в ночь внезапного крушенья
И здесь пять лет тянул борьбу со смертью,
Его не бросили. Когда он умер,
Они вдвоем нашли древесный ствол,
Который Эноха товарищ начал
По способу индейцев обжигать
И поражен был солнечным ударом.
Их смерть была предупрежденьем: "Жди".
Лес до вершины гор, просветы в нем,
Прогалины, словно дороги к небу,
Короны перистые гибких пальм,
Сверканье быстрых птиц и насекомых,
Извивы длинные вьюнков, вокруг
Стволов обвившихся и вдаль бегущих
Вплоть до границ земли, великолепный,
Пылающий широкий пояс мира, -
Все видел он; лишь что хотел бы видеть,
Того не видел здесь, - лица людского,
Не слышал голоса людского, слышал
Лишь крик мирьядов океанских птиц
Да громыхание валов о рифы,
Да шепот пробегающий деревьев,
Ветвящихся в зените, или шелест
Сбегающего к морю ручейка, -
Когда бродил по берегу иль, сидя
Весь день в ущельи, обращенном к морю,
Ждал паруса, - моряк, крушенья жертва;
Дни шли - нет паруса, но каждый день
Восход сиял в багряно-красных стрелах
Средь пальм и папоротника в обрывах;
И свет пылал над водами к востоку;
И свет пылал над островом его;
И свет пылал над водами на запад;
А ночью звезды, что клубились в небе,
Ревущий громче океан, и снова -
Восхода стрелы... паруса все нет.
Не раз на страже застывал он так,
Что золотая ящерка на нем
Покоилась; за роем рой виденья
Носились, и он сам их призывал:
Людей и вещи и туманный остров,
Там за экватором вдали лежавший.
Вот - дети, лепет их, и Анни, домик,
Дорога к мельнице и просек тень,
И тис-павлин и одинокий замок,
И конь, и проданная лодка, холод
Ноябрьских зорь, угрюмость холмов влажных,
И мягкий ливень, запах мертвых листьев,
И стон свинцовых волн в часы отлива.
И вот, однажды так же зазвучал
В его ушах... и весело, и слабо...
Далекий звон колоколов приходских;
Не зная, почему, но вздрогнул он;
Когда ж красивый остров неизвестный
Вернул его к себе, не обратись
Бедняк к Тому, Кто вездесущ и Кто
Взывающих к Нему одних не бросит,
От одиночества погиб бы он.
Над Эноха главой посеребренной
Сменялись так дождя и солнца сроки
Из года в год. Надежда видеть дом
И по полям пройтись родным, священным,
Не умирала в нем, - вдруг перемена
В его судьбе произошла. Корабль
(В воде нуждаясь), волей встречных ветров,
Как и "Фортуна", потеряв свой курс,
Пристал у острова, его не зная.
Когда с рассветом шкипер увидал
В прорыв тумана остров и на нем
Ручьи, скользившие с холмов бесшумно,
Спустил команду он; все разбежались
На поиски воды, и берег шумом
Наполнился. Спустился из ущелья
Весь в волосах и бороде отшельник;
Нечеловечий вид, одетый странно,
Бормочущий невнятно, как безумец;
Никто его волнения и знаков
Не понимал; и все ж он их привел
К ручьям, где пресная вода текла;
Чем больше был он с ними и вникал
В их речь, тем связанный его язык
Свободней был; и поняли его;
Набрав воды, его на борт забрали
И здесь его несвязному рассказу
Не верили сперва, затем все боле
Он изумлял и трогал всех; и дали
Ему одежду и проезд бесплатный.
Нередко он работал с остальными
И в разговор вступал. Никто из них
Не знал о родине его, никто
Не мог ответить на его вопросы.
Тосклив был путь со множеством задержек, -
Судно плохое было; обгонял
Ленивый ветер мысль, домой летя,
Пока под облачной луною он
Всем телом, как любовник, не вдохнул
Вздох утренний сырых лугов альпийских,
Что шел из-за стены, как призрак бледной;
Команда в тот же день и офицеры
Себя налогом легким обложили,
Сочувствуя бездомности его,
И высадили, к берегу пристав,
В той гавани, откуда отплыл он.
Ни с кем не говоря ни слова, Энох
Домой... но где же дом?.. есть у него
Свой дом?.. побрел. Сияло ярко солнце,
Но и прохладно было; в пропастях, -
Где открывались гавани в глубинах, -
Морской туман, все в серое одев,
Отрезал перед ним конец дороги,
По сторонам оставив лишь полоски
Поблекшей рощи, пастбища и поля.
Малиновка на дереве нагом
Скорбела, и сквозь каплющий туман
Ее гнал мертвых листьев мертвый груз.
Чем гуще моросит, тем глубже мрак;
Но вот, туманом затененный свет
Вдруг вспыхнул перед ним, и он пришел.
По длинной улице он тихо крался;
И в сердце затаив предчувствье бед,
Вниз опустив глаза, дошел до дома,
Где с Анни жил и был любим, где дети
В те семь счастливых давних лет родились;
Ни шороха, ни света: "Продается"", -
Прочел сквозь дождь и тихо прочь побрел, -
"Их нет - иль для меня их нет", - подумал.
Тогда же к тесной пристани спустился
И отыскал знакомую таверну:
Фасад, по старине, крест-накрест бревна,
В подпорках, весь источенный червями;
Он думал, дом исчез; но нет, исчез
Его хозяин; Мирьям Лейн, вдова,
Доход имея жалкий, держала дом, -
Притон шумливых моряков когда-то,
Теперь - для путников приют с постелью.
Здесь много дней провел в молчаньи Энох.
Но Мирьям Лейн любила поболтать,
И вот, - не раз его покой наруша, -
Поведала среди других историй,
Его не узнавая, - загорел он,
Поник, согнулся, - об его семье:
Про смерть младенца, бедность их, и как
Филипп ее детей отправил в школу
И содержал, как сватался он долго,
Про медленный ответ и брак, рожденье
Младенца их, - лицо его при этом
Не дрогнуло, тень не мелькнула, - всякий
Сказать бы мог, он чувствует не больше
Рассказчика; лишь на ее слова:
"Бедняга Энох, он погиб в крушенье", -
Печально головой седой качая,
Он бормотал: "Погиб в крушенье Энох"";
И вновь глубоким шепотом: "Погиб!"
Тянуло Эноха ее увидеть;
"Взглянуть на милое лицо и знать,
Что счастлива она". И эта мысль,
Преследуя, раз погнала его,
Когда тоскливый день ноябрьский стал
Тоскливей к сумеркам, - туда, на холм.
Здесь сидя, пристально смотрел он вниз;
И всплыли тысячи воспоминаний,
Невыразимо горьких. Между тем
Квадратик света, яркий и уютный,
Блеснувший из Филиппова жилища,
Привлек его, - так перелетных птиц
Свет маяка влечет: в безумьи бьется
И жизнь усталую кончает птица.
Филиппа дом, на улицу фасадом,
Последним к берегу стоял; а сзади,
С калиткой, выходившей на пустырь,
Пестрел стеною обнесенный садик;
Здесь рос вечно-зеленый древний тис,
С дорожкою вокруг, покрытой галькой,
Дорожка также разделяла садик;
Чтоб избежать ее, он вдоль забора
Пробрался и, за тисом стоя, видел
Там то, чего избегнуть было б лучше,
Коль применимо "хуже", "лучше" тут.
На столике посуда, серебро
Блестели; мир у очага царил;
От очага направо видел он:
Филипп, отвергнутый в те времена,
Румяный, крепкий, на руках с младенцем;
И девушка, над отчимом склонилась,
Вторая, - но стройнее, - Анни Ли,
Блондинка; в поднятой руке на ленте
Она кольцо держала и дразнила
Младенца, - он тянулся ручкой пухлой,
Хватал, опять терял, и все смеялись;
От очага направо видел он:
Бросала взгляды на младенца мать
И то и дело обращалась к сыну, -
Который тут стоял, высокий, сильный, -
На ласковые речи улыбаясь.
Когда мертвец оживший вдруг увидел:
Его жена - уж не его, дитя
Ее, но не его, в руках отца,
И все тепло, и счастие, и мир,
Своих детей, и взрослых, и прекрасных,
Того, кто отнял место у него,
Его права, любовь его детей, -
Тогда, хоть Мирьям Лейн все рассказала
(Что видим мы, сильней, чем то, что слышим), -
Он зашатался и за ветвь схватился,
Боясь издать ужасный громкий крик
И в миг, как громом Страшного суда,
Им потрясти все счастье очага.
И вот он, мягко крадучись, как вор,
Чтоб не шуршала галька под ногой,
Все время за забор рукой держась,
Чтоб не упасть без чувств,
Так до калитки брел, открыл ее,
Закрыл, как дверь из комнаты больного,
И осторожно вышел на пустырь.
Хотел пасть на колени, но, ослабевший,
Не устоял и пал ничком, руками
Загреб сырую землю и взмолился:
"Как тяжко мне! Зачем меня спасли?
Благословенный Бог, Ты поддержал
На одиноком острове меня
И в одиночестве моем теперь
Не покидай! и помоги, дай сил
Молчать, пусть ничего она не знает.
Дай сил не нарушать ее покой.
Ужель с детьми не смею говорить?
Меня не знают... Нет, - проговорюсь...
Отца не поцелуют дети... дочь -
Она совсем, как мать - и мальчик, сын мой".
Его покинули слова и мысли,
И он лежал без чувств; когда он встал
И шел назад в свой одинокий дом,
По длинной узкой уличке шагая,
В его мозгу усталом отдавалось,
Словно то был припев какой-то песни:
"Молчать, пусть ничего она не знает".
Но духом он не пал. В своем решеньи
Он силу черпал, в вере; и питала
Его молитва из живых истоков воли, -
Текущая чрез жизненную горечь,
Как пресная вода в морских теченьях, -
В ней бодрость духа. "Мельничиха та", -
Спросил он Мирьям, - "не боится вовсе,
Что первый муж ее, быть может, жив?"
"Как не бояться!" - отвечала Мирьям, -
"Когда б вы ей сказали, что он умер,
Она б утешилась"; и он подумал:
"Как призовет меня Господь, узнает, -
Я буду ждать свой срок", - и он искал
Работу, чтоб не милостыней жить.
Он руку приложить умел везде.
Он был и бондарь, и столяр, умел
Сплести рыбачью сеть, и помогал
Грузить и разгружать большие барки,
Посредники в те дни торговли скромной;
Так добывал он на житье себе, -
Но ведь в работе только на себя,
Работе безнадежной, - жизни нет,
Которой можно жить; лишь только год
Свой сделал круг, чтоб встретить день, когда
Вернулся он, как Энох впал в апатью,
Болезнь, в которой чахнут день за днем,
Перестают работать, зная только
Свой дом, да кресло, наконец - постель.
Свое бессилье Энох бодро встретил.
Не радостней крушенье потерпевший -
Сквозь серый край валов подъемных - видит
Ладью, несущую надежду жизни
Тому, кто в ней отчаялся, чем он
Встречал над ним занявшуюся смерть.
Блеснул сквозь сумрак свет надежды лучшей, -
И думал он: "Когда умру, пусть знает,
Что я любил до самого конца".
Он кликнул Мирьям Лейн и ей сказал:
"Хозяйка, у меня есть тайна... только
Клянитесь наперед... на этой Книге,
Хранить ее, пока я не умру".
"Умру?" - она вскричала, - "что за вздор!
Мы вас поставим на ноги, поверьте".
"Клянитесь", - строго он сказал, - "на Книге".
На Книге Мирьям поклялась в испуге.
И, серые глаза подняв, сказал он:
"Да, Энох Арден... знали вы его?"
"Его?" - она сказала, - "знала с виду.
Да, помню, как по улице он шел;
Высоко голова, плевать на всех".
Помедлив, он печально произнес:
"Поникла голова, всем наплевать.
Не более трех дней мне жить осталось;
Я - Энох". Женщина крик издала
И недоверья, и страданья вместе.
"Вы - Арден, вы! О нет, - на целый фут
Он ростом выше был". Ответил Энох:
"Господь меня согнул до этой меры;
Печаль и одиночество сломили;
Но тем не менье знайте, это - я
Женился на... менявшей дважды имя...
На той, на ком женился Рей Филипп.
Но слушайте". Он рассказал ей все.
О буре, острове; как он вернулся,
Как видел Анни; о своем решеньи,
И как сдержал его. Она внимала,
Потоком заливаясь легких слез,
В душе же непрестанно порывалась
Всю гавань обежать и разгласить
Про Эноха и про его несчастья;
Но, обещание боясь нарушить,
Сказала лишь: "Хоть на детей взгляните!
Я приведу их, Арден, к вам", - и встала
От нетерпенья, видя, что на миг
Энох задумался, но он ответил:
"Не отравляйте мой последний час;
Пока я жив, мое решенье твердо.
Садитесь, слушайте, что я скажу,
Пока есть силы. Поручаю вам
Сказать при встрече ей, что умер я,
Благословляя и любя ее;
Пусть есть барьер меж нами, все ж любя,
Как и тогда, когда мы вместе были.
Скажите Анни, дочери, - она,
Совсем как мать, - что мой последний вздох
Я испустил, ее благословляя.
Благословил и сына я пред смертью.
Благословил я также и Филиппа, -
Всегда нам одного добра желал он.
Если живым меня не помня, мертвым
Увидеть дети захотят, пусть придут,
Им я - отец; она ж пусть не приходит,
Мой мертвый лик лишит ее покоя.
Итак, один остался кровный мне,
Который в мире том меня обнимет;
Вот прядь волос его, - она дала мне,
И я хранил его все эти годы
И думал в гроб с собою унести;
Но передумал, - ведь в краю блаженства
Его увижу я; когда умру,
Отдайте ей, ее утешит это;
И сверх того послужит знаком ей,
Что Энох - я".
Он кончил; Мирьям Лейн
Так все многоречиво обещала,
Что он еще раз поднял к ней глаза,
Все повторил, и Мирьям Лейн еще раз
Пообещала.
А на третью ночь,
Когда дремал недвижно-бледный Энох,
И Мирьям, бодрствуя, дремала тут же,
Такой донесся с моря гул прибойный,
Что по всей гавани в домах звенело.
Проснулся, сел и руки вдаль простер,
И громко закричал он: "Парус! парус!
Спасен!" - упал и навсегда умолк.
Так эта славная душа ушла.
Когда его на кладбище несли,
Порт не видал торжественней обряда.
Стих, который тронул до слёз....
Живая любовь!!!
Normal
0
false
false
false
MicrosoftInternetExplorer4
/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:"Times New Roman";
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}
Один мой друг женился в тридцать лет
на девушке восемнадцатилетней.
Пошли осуды, пересуды, сплетни:
и что он в ней нашел, и ничего в ней нет.
На взгляд чужой, придирчивый и строгий,
она и впрямь была нехороша,
какой-то длиннорукий, длинноногий
утенок гадкий, робкая душа.
Что он, мой друг, в ней для себя открыл,
за что ее среди других заметил,
никто не знал.
Но он ее любил.
Нет таинства таинственней на свете.
Зачем? За что? Поди определи.
Людской удел в любви неодинаков.
Тут что-то от цветения земли,
от роста трав, от созреванья злаков.
Иной росток, пожалуй бы, зачах,
когда б не дождик и не солнце в небе,
но вот он крепнет в солнечных лучах
такой ему счастливый выпал жребий!
Той девушке пришлось бы, верно, жить
тусклее, холоднее, неприметней,
когда б ее не вздумал полюбить
хороший человек тридцатилетний.
Он что-то в ней такое разглядел,
чего она б сама не разглядела.
Он на нее восторженно глядел,
она ему в награду хорошела.
Он доверял ей все свои дела,
он всем своим достатком с ней делился.
Она ему ребенка родила,
и он ей в ноги низко поклонился.
Но ей порой казалось: это сон.
Не может быть! Она гораздо хуже.
Она его не стоит... Почему же
случилось так?
Но вмешивался он.
Ему хватало силы и ума,
любви и сердца и на этот случай.
Он верил ей,
и вот она сама
поверила в себя и стала лучше.
Он был на страже всюду и везде,
его любовь стояла с нею рядом,
в рабочий полдень, в счастье и в беде
он помогал ей восхищенным взглядом.
Она высоко голову несла
под этим взглядом...
Жизнь вперед бежала...
И девушка, как деревце, росла,
окоренялась, крепла и мужала.
И словно в благодарность за покой,
за то, что не солгал и не обидел,
она и стала к зрелости такой,
какой ее он в юности увидел.
Дремавшая глубоко красота
вдруг развернулась пышно и богато,
и всем на свете вдруг открылась та,
которую он угадал когда-то...
И снова удивились все вокруг:
Что, с ней случилось? Почему? Откуда?
Какое чудо!
Но молчал мой друг.
Упрямый труд и воля, что за чудо!
Он так хотел.
Не веря чудесам,
уверенно, решительно и властно
свою любовь он выпестовал сам
и оказалось, что она прекрасна.
Normal
0
false
false
false
MicrosoftInternetExplorer4
/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:"";
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:"Times New Roman";
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}
Один мой друг женился в тридцать лет
на девушке восемнадцатилетней.
Пошли осуды, пересуды, сплетни:
и что он в ней нашел, и ничего в ней нет.
На взгляд чужой, придирчивый и строгий,
она и впрямь была нехороша,
какой-то длиннорукий, длинноногий
утенок гадкий, робкая душа.
Что он, мой друг, в ней для себя открыл,
за что ее среди других заметил,
никто не знал.
Но он ее любил.
Нет таинства таинственней на свете.
Зачем? За что? Поди определи.
Людской удел в любви неодинаков.
Тут что-то от цветения земли,
от роста трав, от созреванья злаков.
Иной росток, пожалуй бы, зачах,
когда б не дождик и не солнце в небе,
но вот он крепнет в солнечных лучах
такой ему счастливый выпал жребий!
Той девушке пришлось бы, верно, жить
тусклее, холоднее, неприметней,
когда б ее не вздумал полюбить
хороший человек тридцатилетний.
Он что-то в ней такое разглядел,
чего она б сама не разглядела.
Он на нее восторженно глядел,
она ему в награду хорошела.
Он доверял ей все свои дела,
он всем своим достатком с ней делился.
Она ему ребенка родила,
и он ей в ноги низко поклонился.
Но ей порой казалось: это сон.
Не может быть! Она гораздо хуже.
Она его не стоит... Почему же
случилось так?
Но вмешивался он.
Ему хватало силы и ума,
любви и сердца и на этот случай.
Он верил ей,
и вот она сама
поверила в себя и стала лучше.
Он был на страже всюду и везде,
его любовь стояла с нею рядом,
в рабочий полдень, в счастье и в беде
он помогал ей восхищенным взглядом.
Она высоко голову несла
под этим взглядом...
Жизнь вперед бежала...
И девушка, как деревце, росла,
окоренялась, крепла и мужала.
И словно в благодарность за покой,
за то, что не солгал и не обидел,
она и стала к зрелости такой,
какой ее он в юности увидел.
Дремавшая глубоко красота
вдруг развернулась пышно и богато,
и всем на свете вдруг открылась та,
которую он угадал когда-то...
И снова удивились все вокруг:
Что, с ней случилось? Почему? Откуда?
Какое чудо!
Но молчал мой друг.
Упрямый труд и воля, что за чудо!
Он так хотел.
Не веря чудесам,
уверенно, решительно и властно
свою любовь он выпестовал сам
и оказалось, что она прекрасна.
Тень...
В зеркало смотреться каждый день...
Это ли тщеславия зачатки?
Нет... я просто вижу чью-то тень,
Что на мне преступно ставит отпечатки.
Наяву, во сне; внутри, извне...
То напомнит о себе, то ждет момента,
Чтобы дерзко предъявить однажды мне
Сотни тоненьких морщин, как аргументы.
Рано ли её опознавать?
Я боюсь, что поздно скоро станет...
Лучше "дело закрывать" и - под кровать.
Может быть, её бездействие обманет?
Комментировать
Толи сон, толи явь,
Ты принес мне сирень,
Снова в сердце звучит серенада.
Не спеши уходить,
Помолчи и поверь
Объяснений не надо, не надо.
Не жалею себя
Для тебя, для тебя
Не хочу, не хочу расставанья.
Для себя, для тебя
Зажигаю свечу
В знак любви
В знак святого признанья.
Заглянула в глаза
Чародейка - луна,
И свеча озарила надежду
Лучик счастья кружит
Я дрожу, как свеча
Толи сон, толи явь,
Может просто виденье....
Снова в сердце звучит серенада.
Не спеши уходить,
Помолчи и поверь
Объяснений не надо, не надо.
Не жалею себя
Для тебя, для тебя
Не хочу, не хочу расставанья.
Для себя, для тебя
Зажигаю свечу
В знак любви
В знак святого признанья.
Заглянула в глаза
Чародейка - луна,
И свеча озарила надежду
Лучик счастья кружит
Я дрожу, как свеча
Толи сон, толи явь,
Может просто виденье....
суббота, 26 сентября 2009 г.
Первый опыт)
Очень интересные ощущения в первые же несколько минут интенсивного дыхания появляются в руках. Ладонях, пальцах. Похоже, что руки - провода. И от плечей к кистям течет мощный энергетический заряд. Он так ощутим, что сжать пальцы в кулак практически невозможно. Такое чувство, что в ладошке находится упругий шарик. Лицо непроизвольно вытягивается. Тело потряхивает. Вообще похоже на судорогу. Не приятную, как во время оргазма, и не болезненную, как при обычном сведении мышц. Нейтральную.
Пока была "ситтером" (сиделкой при "холонавте" - дышащем, вся группа разбивается по парам, сначала один дышит, а другой его пасет, потом меняются) наблюдала, как ведет себя мой холонавт и другие (всего нас было 9 человек + 2 ведущих). У каждого этот процесс происходил индивидуально. В основном дышашие лежали - по крайней мере, это исходная позиция. Был мужчина, которого подбрасывало на полу, как бесноватого, "гуляли" руки и ноги. Его трясло так, как будто он был под диким напряжением. Одна девушка исполняла какие-то невероятные (то ли восточные, то ли шаманские) танцы, сидя в позе лотоса. Пару человек плакали навзрыд. Всё - в эээ... измененном сознании.
После занятий рассказывали, кто что видел и ощущал. Интересно, млин) Я даже немножечко позавидовала чужим глюкам образам, хотя завтра могу словить прочувствовать и увидеть что-то еще более для меня интересное. Говорят, каждый сеанс не похож на другой.
Так вот сначала я ощущала вот эти самые энергетические волны в руках, напряжение лицевых мышц (это все обычные ощущения новичков). Потом это постепенно прошло, и началось мельтешение в глазах (кста, на глазах у всех, как это называется-то? подгузники для глаз... тряпичные очки...ну, повязки такие, еще в самолете раздают, чтоб лучше спалось). Достаточно неприяное мельтешение... Похоже было либо на искаженные злобой лица, либо на маски. Пыталась вглядеться, "узнать"... Но они быстро сменяли друг друга... Потом было еще несколько интересых "видений", а потом я плохо помню, кажись, погрузилась в состояние похожее на сон. Всего мои дыхательные подвиги длились около 2,5 часов. Очнулась с обалденным чувством, что я всю жизнь регулярно высыпалась, никогда не работала по ночам, никогда не испытывала проблем с дыханием (вечное ощущение "полувдоха") и всегда была уравновешенным человеком.
Опчем, пока я довольна. Завтра второй день. Вот и посмотрим, что там будет дальше.
Моя колыбельная...
Настроение сейчас - хехе...
Спи,моя гадость,усни...
Твоих глаз погаснут огни...
Хладная мышка за печкой лежит...
Мой брат тебя не слышит,он спит...
Труп расчлененый в саду...
Подружки утопли в пруду...
Наш рассудок погрузится в тьму...
Мой ножик коварно блестит...
Полнолунье в окошко глядит...
Ты кричишь,а братик все спит...
Увидь же те вечные сны,
Спи,милый мой,усни...
Я лягу рядом,лапы в крови...
Спи,дорогой мой,усни...
Всем сладких снов)))
Спи,моя гадость,усни...
Твоих глаз погаснут огни...
Хладная мышка за печкой лежит...
Мой брат тебя не слышит,он спит...
Труп расчлененый в саду...
Подружки утопли в пруду...
Наш рассудок погрузится в тьму...
Мой ножик коварно блестит...
Полнолунье в окошко глядит...
Ты кричишь,а братик все спит...
Увидь же те вечные сны,
Спи,милый мой,усни...
Я лягу рядом,лапы в крови...
Спи,дорогой мой,усни...
Всем сладких снов)))
удивительно приятное и обучающее утро сегодня получилось
благодаря Кате (www.smartkids.ru) и небольшой такой толпе мам, детишек и пап!!!
у Кати целый арсенал всевозможных интересных методик для развивающих игр с детьми от 3-х лет и до 9-ти. хоть мы еще и сильно младше, нам все равно было все интересно, хотя моментами, конечно же скорее мамы занимались, а мальчики носились с игрушками. но все равно было очень здорово и интересно. утро незаметно переросло в день и спать на обеденный сон мы легли позднее - но это мелочь по сравнению с приятнейшей компанией!
всем в Мельбурне очень ОЧЕНЬ рекомендую!
у Кати целый арсенал всевозможных интересных методик для развивающих игр с детьми от 3-х лет и до 9-ти. хоть мы еще и сильно младше, нам все равно было все интересно, хотя моментами, конечно же скорее мамы занимались, а мальчики носились с игрушками. но все равно было очень здорово и интересно. утро незаметно переросло в день и спать на обеденный сон мы легли позднее - но это мелочь по сравнению с приятнейшей компанией!
всем в Мельбурне очень ОЧЕНЬ рекомендую!
прошлая жизнь-наложница в гареме
в последнее время задумалась о Востоке, психолог говорил, что я ближе к Востоку, потом эта бинди...хотя я всегда отпинывалась от этого, говорила, что Восток мне особо не нравится и меня туда не тянет. Сейчас стала задумываться, что почему я так усиленно отпихиваюсь, видимо прошлая жизнь даст мне ответ. Создала намерение и на след. день пришел ответ и в виде книги, где я узнала себя. Я была наложницав гареме, но я была не восточная женщина, я была строптивая и непокорная. И у моего хозяина я была любимая жена в последствии, и у него не было больше женщин, он любил меня и никто кроме меня ему не был нужен. Я читала книгу и наперед знала, что будет, она так отозвалась в моей душе....а потом был сон, где все мельчайшие детали я увидела, каких не было в книге. И был ответ на мой вопрос, почему я так открещиваюсь от востока и почему одновременно меня туда тянет.
А сегодня с утра, когда отвозила дочку в школу и ждала ее у мамы, все пазлы встали на свои места.
Мы говорили с мамой, она еще давно попросила ответ, где она видела всех тех,кто сейчас рядом с ней, и ответ пришел в виде книги, она жила на востоке, они были американцами, там же был и мой папа, и Шри Чинмой, и многие ее подруги, она многое поняла, почему и как. Почему ей подруга завидует, почему другая ее нелюбит, в той жизни она нашла ответы на свои вопросы, поговорив и совместив эти жизни, мы поняли, что это отработка именно той жизни. Мы все встретились здесь вновь.
В целом я вспоминала свои 3 прошлые жизни...и поняла какие черты у меня оттуда и что я отрабатываю здесь....многие вещи встали на места, головоломка сложилась...но сколько воспоминаний еще впереди? А главное, что я болась, чему удивлялась, все оттуда тянется, а вспомнив прошлое, на места раскладывается настоящее....
А сегодня с утра, когда отвозила дочку в школу и ждала ее у мамы, все пазлы встали на свои места.
Мы говорили с мамой, она еще давно попросила ответ, где она видела всех тех,кто сейчас рядом с ней, и ответ пришел в виде книги, она жила на востоке, они были американцами, там же был и мой папа, и Шри Чинмой, и многие ее подруги, она многое поняла, почему и как. Почему ей подруга завидует, почему другая ее нелюбит, в той жизни она нашла ответы на свои вопросы, поговорив и совместив эти жизни, мы поняли, что это отработка именно той жизни. Мы все встретились здесь вновь.
В целом я вспоминала свои 3 прошлые жизни...и поняла какие черты у меня оттуда и что я отрабатываю здесь....многие вещи встали на места, головоломка сложилась...но сколько воспоминаний еще впереди? А главное, что я болась, чему удивлялась, все оттуда тянется, а вспомнив прошлое, на места раскладывается настоящее....
Моё приключение с индийцем
Впервые я увидела живого индийца в далеком уже 2005 году. Я возвращалась из Великобритании в Россию самолетом компании "Аэрофлот". Моё место было у прохода, место рядом со мной было свободно, поэтому я положила туда свой пакет с документами и другими вещами, которые не рискнешь сдать в багаж. Место у окна занял престарелый индиец - сикх, судя по тюрбану. Он летел в Дели через Москву. Через проход от меня оживленно, но не громко болтали две англичанки. Рейс был ночной, мне очень хотелось спать. Есть мне тоже очень хотелось, поэтому сон пришлось ненадолго отложить. Индиец попался разговорчивый. Он болтал и болтал на английском языке с ужасным индийским акцентом, не умолкая. Мой английский на тот момент был на уровне elementary. Я понимала некоторые фразы, отвечала односложно - из вежливости. Приходилось по нескольку раз переспрашивать каждое слово. Под конец моего позднего ужина мне такое общение порядком надоело. Индиец активно приглашал меня к себе в гости, а я неумолимо отказывалась. С ужином было покончено, я закрыла глаза, всем своим видом показывая, что собираюсь спать. Но не тут-то было. Индиец не отставал. Он задавал мне всякие глупые вопросы, половину которых я не понимала. Я прямо сказала ему, что сейчас намерена поспать - никакого эффекта на него это не произвело. Тогда я сказала ещё решительнее, что не спала уже более суток и что добираться до дома мне придется ещё сутки, поэтому мне необходим сон. Индиец всё продолжал меня доставать. Ну и тогда я решилась на верх грубости - я попросила его не разговаривать со мной и сказала, что я не хочу разговаривать с ним, а хочу спать. Это привело моего индийца в бешенство. Он начал тираду, что ему 70 лет, что он мне в отцы годится, а я - самая настоящая грубиянка. Тут я уже не выдержала - подошла к стюардессе и попросила разрешения сменить место. Она разрешила. Я приметила свободное кресло рядом со спящим мужчиной, взяла свой пакет и пересела. Закрыла глаза и расслабилась. Но не тут-то было. Через минуту меня беспокоит стюардесса и просит проверить, на месте ли мои документы. Я проверяю - нет билета и карточки ISIC. Это, конечно, не паспорт или водительские права, но я запаниковала. Стюардесса сказала, что две англичанки видели, как индиец что-то достал из моего пакета, когда я подходила к стюардессе. Вызвали стюарда. Он обыскал индийца и нашел мои документы. Индиец стал возмущаться, что это его документы и вообще они не имеют права обыскивать и т.д. Но стюард показал индийцу мой ISIC с моей фотографией. Индийцу стыдно не стало. Наоборот, он начал стыдить меня, что я нагрубила 70-летнему старику. Остаток полета я провела в обнимку со своим пакетом.
пятница, 25 сентября 2009 г.
объявление!!
внимание! я решила стать писателем . и поэтоиу я хочу тут вымещать по главам свою книгу( девочка самурай и забытая долина снов).
ЖДИТЕ!!!!!<img
ЖДИТЕ!!!!!<img
В край далеких снов.
Забери меня в край далеких снов,
Где забуду я все страхи оков,
Где умолкнут бури, замолчит гроза
Будет тихо и слышно как летит стрекоза.
Бабочки, летая рядом, подарят теплоту
Твои глаза излучают красоту.
Я с тобой забываю все свои мечты..
Все они - один лишь только ты.
Где забуду я все страхи оков,
Где умолкнут бури, замолчит гроза
Будет тихо и слышно как летит стрекоза.
Бабочки, летая рядом, подарят теплоту
Твои глаза излучают красоту.
Я с тобой забываю все свои мечты..
Все они - один лишь только ты.
Урусвати -- женское начало нашей Солнечной системы "...
"...Свати, или вернее, Урусвати, есть планета Венера. Так именуют эту планету в Великом Белом Братстве".
(Письмо Е.И.Рерих от 2 апреля 1936 г. к Р.Я.Рудзитису).
"В 24 году лучи светила Матери Мира достигли Земли и, окропив ее, пробудили новое сознание..."
"Придет время, когда Небесное Светило Мое к Земле устремится..." Это случилось в 1924 году, когда Венера приблизилась к Земле на необычно близкое расстояние и положила начало Эре Женщины на нашей планете. "
"Прочла описание сна Уида о новой звезде. Сон его можно считать пророческим. Родная может указать ему во второй части "Л[истов] С[ада] М[ории]" страницу 67, где в §11 определенно сказано о приближающейся новой звезде. Конечно, указанная там звезда не Венера, но иное светило, которое еще не появилось в нашем поле зрения. Светило это появлялось не раз во времена Атлантиды. В близком, очень близком будущем оно посетит нашу Солнечную систему. Издавна эта звезда была связана с Матерью Мира, и, конечно, наступающая Эпоха Матери Мира должна быть возглавлена Ее Звездою.
Первое упоминание о ней было дано в апреле 24-го года, второе Вы найдете в первой части "Беспредельности" от 29-го года. Прочтите первый параграф и строку 13 сверху: "И срок начинает приближать (новую) планету из Беспредельности, и потому наблюдайте пертурбации земные".
Силу этих лучей я испытала на себе, когда В[еликий] Вл[адыка] направил на меня конденсированный луч этой планеты, но, конечно, ослабленный настолько, чтобы не повредить организму. Но все же было нелегко, и сейчас эти лучи уже действуют. Лучи эти принесут ускорение вибраций, значит, ускорение эволюции, и существенно изменят жизнь нашей Земли.
Полное название этой звезды Урусвати, но я не хотела тогда давать его в книге и даже некоторым заинтересовавшимся сказала, что эта звезда Венера, ибо истинно в тот год Венера неслыханно приблизилась в нашей Земле. Новая звезда невидима еще нам. Прошу Зиночку тоже не оповещать полного наименования этой звезды.
Так Космическая Справедливость начинает действовать, и зрячие уже видят многие знаки, скоро и это знамение, видимо, засияет на нашем горизонте и уйдет, чтобы снова вернуться тоже не в далеком будущем и осесть как новый член в нашей Солнечной системе.
Планета эта тройного напряжения и действительно сияет как солнце"
(14.04.1947, Письма Е.И.Рерих в Америку т.4) Лорелея
(Письмо Е.И.Рерих от 2 апреля 1936 г. к Р.Я.Рудзитису).
"В 24 году лучи светила Матери Мира достигли Земли и, окропив ее, пробудили новое сознание..."
"Придет время, когда Небесное Светило Мое к Земле устремится..." Это случилось в 1924 году, когда Венера приблизилась к Земле на необычно близкое расстояние и положила начало Эре Женщины на нашей планете. "
"Прочла описание сна Уида о новой звезде. Сон его можно считать пророческим. Родная может указать ему во второй части "Л[истов] С[ада] М[ории]" страницу 67, где в §11 определенно сказано о приближающейся новой звезде. Конечно, указанная там звезда не Венера, но иное светило, которое еще не появилось в нашем поле зрения. Светило это появлялось не раз во времена Атлантиды. В близком, очень близком будущем оно посетит нашу Солнечную систему. Издавна эта звезда была связана с Матерью Мира, и, конечно, наступающая Эпоха Матери Мира должна быть возглавлена Ее Звездою.
Первое упоминание о ней было дано в апреле 24-го года, второе Вы найдете в первой части "Беспредельности" от 29-го года. Прочтите первый параграф и строку 13 сверху: "И срок начинает приближать (новую) планету из Беспредельности, и потому наблюдайте пертурбации земные".
Силу этих лучей я испытала на себе, когда В[еликий] Вл[адыка] направил на меня конденсированный луч этой планеты, но, конечно, ослабленный настолько, чтобы не повредить организму. Но все же было нелегко, и сейчас эти лучи уже действуют. Лучи эти принесут ускорение вибраций, значит, ускорение эволюции, и существенно изменят жизнь нашей Земли.
Полное название этой звезды Урусвати, но я не хотела тогда давать его в книге и даже некоторым заинтересовавшимся сказала, что эта звезда Венера, ибо истинно в тот год Венера неслыханно приблизилась в нашей Земле. Новая звезда невидима еще нам. Прошу Зиночку тоже не оповещать полного наименования этой звезды.
Так Космическая Справедливость начинает действовать, и зрячие уже видят многие знаки, скоро и это знамение, видимо, засияет на нашем горизонте и уйдет, чтобы снова вернуться тоже не в далеком будущем и осесть как новый член в нашей Солнечной системе.
Планета эта тройного напряжения и действительно сияет как солнце"
(14.04.1947, Письма Е.И.Рерих в Америку т.4) Лорелея
ИЛЛЮЗИЯ
Лёгкий стук каблуков по промёрзшим ступеням,
Мягкий свет фонарей - цвета спелого манго.
Два коротких звонка. Две нечёткие тени.
В полумраке прихожей безумное танго.
Нежный пульсовый ритм отыскался мгновенно,
Мы ведь обо с тобою "танцоры" со стажем -
Даже если мой голос впитается с стены,
Эхо стен никому ничего не расскажет.
И иллюзию счастья ничто не нарушит,
Ведь никто не поймёт, не узнает, в чём дело:
Темнота за окном убаюкает душу,
А знакомые руки - усталое тело.
...Первый утренний луч пробежит по ресницам,
На осколки зимы наши сны разбивая.
Потянусь, прошепчу:
- Ты не будешь мне снится.
Я тебя не люблю.
отзовёшься:
- Я знаю...
Засмеётся метель над нелепостью фразы,
И сквозняк унесёт её в чёртовы дали...
А чего мы хотели - всё просто и сразу?
- Так бывает на свете?
ответишь:
- Едва ли...
Мы прикинемся, будто бы каждый не понял -
Эти "муки любви" не нужны нам и даром -
Будем молча, обнявшись, курить на балконе,
Размышляя - мы всё же чудесная пара!
И что честность - совсем не дурное начало,
А не строить иллюзий о будущем - мудро...
И, касаясь улыбками тонких бокалов,
Целовать апельсиново-сладкое утро...
Юлия Туркина
Мягкий свет фонарей - цвета спелого манго.
Два коротких звонка. Две нечёткие тени.
В полумраке прихожей безумное танго.
Нежный пульсовый ритм отыскался мгновенно,
Мы ведь обо с тобою "танцоры" со стажем -
Даже если мой голос впитается с стены,
Эхо стен никому ничего не расскажет.
И иллюзию счастья ничто не нарушит,
Ведь никто не поймёт, не узнает, в чём дело:
Темнота за окном убаюкает душу,
А знакомые руки - усталое тело.
...Первый утренний луч пробежит по ресницам,
На осколки зимы наши сны разбивая.
Потянусь, прошепчу:
- Ты не будешь мне снится.
Я тебя не люблю.
отзовёшься:
- Я знаю...
Засмеётся метель над нелепостью фразы,
И сквозняк унесёт её в чёртовы дали...
А чего мы хотели - всё просто и сразу?
- Так бывает на свете?
ответишь:
- Едва ли...
Мы прикинемся, будто бы каждый не понял -
Эти "муки любви" не нужны нам и даром -
Будем молча, обнявшись, курить на балконе,
Размышляя - мы всё же чудесная пара!
И что честность - совсем не дурное начало,
А не строить иллюзий о будущем - мудро...
И, касаясь улыбками тонких бокалов,
Целовать апельсиново-сладкое утро...
Юлия Туркина
Сон 2.
Настроение сейчас - Амеба
Все началось с того, что я стояла на краю пятидесятиметрового обрыва, смотрела на голубое море, на пальмы вдалеке.. Рядом со мной было три человека: двое мужчин и одна девушка. Кто это - не знаю. Помню, что мы о чем-то разговаривали и смеялись.. Потом эти молодые люди спрыгнули с обрыва и когда вынырнули кричали нам "прыгайте". Девушка очень долго думала прыгать или нет, но в итоге решилась. А я испугалась и пошла в противоположную сторону от моря.
Я пришла на какую-то улицу, был какой-то праздник, но не было ни одного знакомого. Я потерялась в толпе.. А потом все началось развиваться точь-в точь по сценарию фильма "30 дней ночи" :))) Кругом одни вампиры, все друг друга кусают, убивают, много крови.. Во сне же подумала, что сна об "Обители зла" мне, видимо, не хватило)
Когда проснулась, очень радовалась, что давно не смотрела ужасы.. Терпеть не могу.
На учебу не пошла, т.к. плохо себя чувствую. Надеюсь, что все скоро пройдет.
Все началось с того, что я стояла на краю пятидесятиметрового обрыва, смотрела на голубое море, на пальмы вдалеке.. Рядом со мной было три человека: двое мужчин и одна девушка. Кто это - не знаю. Помню, что мы о чем-то разговаривали и смеялись.. Потом эти молодые люди спрыгнули с обрыва и когда вынырнули кричали нам "прыгайте". Девушка очень долго думала прыгать или нет, но в итоге решилась. А я испугалась и пошла в противоположную сторону от моря.
Я пришла на какую-то улицу, был какой-то праздник, но не было ни одного знакомого. Я потерялась в толпе.. А потом все началось развиваться точь-в точь по сценарию фильма "30 дней ночи" :))) Кругом одни вампиры, все друг друга кусают, убивают, много крови.. Во сне же подумала, что сна об "Обители зла" мне, видимо, не хватило)
Когда проснулась, очень радовалась, что давно не смотрела ужасы.. Терпеть не могу.
На учебу не пошла, т.к. плохо себя чувствую. Надеюсь, что все скоро пройдет.
четверг, 24 сентября 2009 г.
Кошачьи обязанности в доме
Кот должен защищать человека от комнатных растений.
Кот постоянно должен поддерживать человека в форме, заставляя его непрестанно двигаться по квартире, нагибаться, собирая ручки, карандаши, носки и т.д.
Кот должен крепко держать зубами ручку или карандаш, пока человек пытается писать.
Кот постоянно должен проводить ревизию в холодильнике, даже если человек этого не хочет. Если он не хочет - значит, что-то там прячет, и с этим что-то следует хорошенько разобраться, а потом уж призвать к ответу самого человека.
Кот должен следить за модой. Если нынче в моде DVD-системы, значит, и современный кот должен идти в ногу с эпохой и периодически заглядывать в новомодную аппаратуру, стараясь разобраться, что к чему и для чего нужен вот этот голубой про-вод.
Кот должен ночью каждый час проверять, не заползла ли под одеяло человеку какая-нибудь змея.
Кот время от времени должен тренировать себя на случай непредвиденного цирко-вого выступления. Для этого он должен периодически устраивать полеты под куполом дома, прыжки с гардины на люстру и обратно, всевозможные запрыгивания.
Кот должен помнить, что уши и нос перед сном человек моет редко, поэтому, когда он (человек) укладывается спать, кот должен, взгромоздившись ему на голову, вылизать начисто и нос, и уши.
Кот должен помогать человеку расстилать постель, внимательно наблюдая, чтобы под простыней не оказалось никаких предметов.
Кот должен помнить, что сон для человека - это пустая трата времени, поэтому, завидев спящего человека, необходимо тут же его разбудить, прыгнув со шкафа ему на живот, а еще лучше на голову.
Кот должен отгонять от человека плохие сны. Если кот заметит, что человек ворочается в постели, он непременно должен прыгнуть человеку на голову и начать отгонять дурные сны и кошмары.
Кот должен отучать человека от такой вредной привычки, как храп. Для этого вполне достаточное сунуть лапу или же свой пушистый хвост в открытый рот храпящего человека.
Кот должен каждое утро напоминать человеку старую пословицу: "кто рано встает, тому Бог дает". И чем раньше встанет человек, тем больше ему (а заодно и коту) даст Бог.
Кот должен сам время от времени устраивать влажную уборку в доме. Для этого вполне достаточно вытащить из кухонной раковины губку для мытья посуды и, перетащив ее в комнату, разорвать на мелкие части - так удобнее сделать уборку.
Кот должен делиться с человеком всем, что у него есть. Постоянно отдавать часть меха на утепление одежды и пола и выкидывать половину еды из чашки.
Кот должен петь песни, чтобы доставлять человеку радость. Даже если песни грустные.
Кот должен проверять, по какой причине кто-то не закрыл шкаф или тумбочку и не задвинул ящик.
Кот должен знать что лежит во всех коробках и пакетах. И на личном опыте убедиться, на сколько там удобно и хорошо находиться.
Кот должен во время сна человека заглушать наружний шум, громко урча под ухом.
Кот должен вытирать пыль и собирать на себя грязь, проникая во все труднодоступные места.
Кот должен отсыпаться за человека, всех его родственников, друзей и соседей вместе взятых.
Из Финляндии
Очень довольна поездкой. Прямо во всем:) все как надо. И пакетов с покупками сколько надо, и впечатлений, и настроение. И вот я опять в городе и так много надо сделать и так хочется все это делать. Купила волшебное платье! Оно мне снилось во снах всю жизнь, теперь буду ходить в нем круглый год. Очень рада.
Опубликовано с мобильного портала m.livejournal.com
Опубликовано с мобильного портала m.livejournal.com
Борисончик. Что такое "сон"
А у нас, ребята , небольшая проблемка психологического плана нарисовалась.
Обычно перед сном я говорю Борисончику что-нибудь типа "А сегодня пусть тебе приснится рыбка" (жираф, пирожное, барабан - нужное подчеркнуть). А дня два назад ребенок захотел , чтобы ему приснился Сид (ленивец из "Ледникового периода"). Ну Сид, так Сид. Решили, что Сид зайдет и скажет "Привет , Боря", а Боря ему :"Здорово, Сид", а потом придут динозаврики и они пойдут с ними гулять на улицу. А потом придет Гарик Харламов и они вместе будут петь песни и играть на гармошке, и много кто еще придет потом.
А потом случилось утро и Борисончик проснулся. Сел на кровати и стал ждать, когда к нему придет Сид, и Гарик Харламов и много кто еще придет. Второй день ждет. И у меня не получается объяснить ему, что такое сон. Я говорю :"Ты ложишься спать, закрываешь глазки, и видишь картинки - это и есть сон. И что Сид придет - это тоже сон". Тогда Борисончик бежит к кроватке, ложится, зажмуривает глазки и ждет, когда придет Сид.
Что делать? Как еще объяснить ребенку?
Обычно перед сном я говорю Борисончику что-нибудь типа "А сегодня пусть тебе приснится рыбка" (жираф, пирожное, барабан - нужное подчеркнуть). А дня два назад ребенок захотел , чтобы ему приснился Сид (ленивец из "Ледникового периода"). Ну Сид, так Сид. Решили, что Сид зайдет и скажет "Привет , Боря", а Боря ему :"Здорово, Сид", а потом придут динозаврики и они пойдут с ними гулять на улицу. А потом придет Гарик Харламов и они вместе будут петь песни и играть на гармошке, и много кто еще придет потом.
А потом случилось утро и Борисончик проснулся. Сел на кровати и стал ждать, когда к нему придет Сид, и Гарик Харламов и много кто еще придет. Второй день ждет. И у меня не получается объяснить ему, что такое сон. Я говорю :"Ты ложишься спать, закрываешь глазки, и видишь картинки - это и есть сон. И что Сид придет - это тоже сон". Тогда Борисончик бежит к кроватке, ложится, зажмуривает глазки и ждет, когда придет Сид.
Что делать? Как еще объяснить ребенку?
полночный бред терзает душу ... доброе утро...
сердцу прикажешь... наверно прикажешь...
сказала люби -и вот теперь люблю, чтоли люблю его...
не знаю...
навояла ночью...
а что остаёться...
смс ксю...
теперь я сомневаюсь...
качает меня как неволяшку.. или я сама себя качаю? в смысле и арскачиваю и пичкаю этой как бы любовью...
потребность, потребность...
эгоистическая потребность кого-то любить, кому-то говорить люблю...
но на что мне любовь, елсия не могу просто напрост оделать Его, именно его счастливым, именно тогда была бы счстлива и я...
просто напросто ...
нитка виголку тоже не с первого раза попадает... тут же зрение более менее чёткое необходимо.. что до зрения, то и у меня не идеальное, ну у него и подавно...
аналогия прекрасна... что же мне тогда капать ему на мозги как капли в глаза, что увидел...
какие-то смыслицы в бессмылицах ...
либо вымитайся из разума, либо не вымитайся...
мне бы обнять твоё плечо...
я обнимаю твоё плечо
блиин-это край подушки
и на ушко тебе скажет кто-то
то, что хочу говорить тебе я...
мне бы поправлять твою чёлку
и пальцем с ренциц снимать чёрные точки
может мне стоит снять розовые очки?
клочки...колючки... ключики от сердца моего...
ключик к сердцу твоему
всё никак я не подберу.
лежу на берегу, на обрыве, в обыве, в море...
между кроватью и одеялом...
и мыслями всё о тебе...
о тебе одном...
везде... и во сне и на яву
за книгой, на паре, в буфете и когда за столом...
одним словом...
одним словом мы с тобой как жили так и живём
только я ещё и люблю... Спаибо!
в пятнцу!!!
сказала люби -и вот теперь люблю, чтоли люблю его...
не знаю...
навояла ночью...
а что остаёться...
смс ксю...
теперь я сомневаюсь...
качает меня как неволяшку.. или я сама себя качаю? в смысле и арскачиваю и пичкаю этой как бы любовью...
потребность, потребность...
эгоистическая потребность кого-то любить, кому-то говорить люблю...
но на что мне любовь, елсия не могу просто напрост оделать Его, именно его счастливым, именно тогда была бы счстлива и я...
просто напросто ...
нитка виголку тоже не с первого раза попадает... тут же зрение более менее чёткое необходимо.. что до зрения, то и у меня не идеальное, ну у него и подавно...
аналогия прекрасна... что же мне тогда капать ему на мозги как капли в глаза, что увидел...
какие-то смыслицы в бессмылицах ...
либо вымитайся из разума, либо не вымитайся...
мне бы обнять твоё плечо...
я обнимаю твоё плечо
блиин-это край подушки
и на ушко тебе скажет кто-то
то, что хочу говорить тебе я...
мне бы поправлять твою чёлку
и пальцем с ренциц снимать чёрные точки
может мне стоит снять розовые очки?
клочки...колючки... ключики от сердца моего...
ключик к сердцу твоему
всё никак я не подберу.
лежу на берегу, на обрыве, в обыве, в море...
между кроватью и одеялом...
и мыслями всё о тебе...
о тебе одном...
везде... и во сне и на яву
за книгой, на паре, в буфете и когда за столом...
одним словом...
одним словом мы с тобой как жили так и живём
только я ещё и люблю... Спаибо!
в пятнцу!!!
Букварь, вторая и синяя
Для меня в любом эпистолярном жанре важен язык и то, насколько легко и приятно он укладывается мне в мозг. Если не укладывается, то даже самые умные мысли и захватывающие истории я не читаю. А вот если наоборот, то я начинаю такими предложениями (со стилистикой, ударениями, набором слов) думать и писать сама. Не уверена, что вообще понятно, о чем это я. После одной книжки я даже списки хотела начать разные писать, но сдержалась, к счастью:)
Спасибо, Евген, я читаю "Секс по СМС", очень созвучную жжшным постам eprst, которым я уже тут завидовала:)
Я даже в полшестого утра сегодня проснулась, чтобы ее почитать. То есть проснулась я от того, что болело горло и дышать было нечем, но лечиться решила горячим кофе и чтением, а не сном:) Читала и хотела чизкейка мучительно, а еще жары и смещения сознания в отфисножизненную сторону. Или влюбиться просто. Именно просто:)
А то, что я не хочу подстраиваться под планы кого-то - это неправда. Сейчас я не могу просто, время на отдых и поездки всякие пока сильно фиксировано и до НГ улучшения не предвидится. И тут остается либо вообще никого не ждать, но это как-то совсем никак, либо как с отпуском получается, и это еще больше никак. И в общем, с одной стороны, хорошо, когда никто никому ничего не должен, а с другой - нехорошо и хочется на море:)
А еще я вчера демонстировала двум своим начальникам с экрана своего ноута стописятую версию супермегаважного слайда с картой, десятью табличками и без матешки и в это время всплыло новое сообщение в аське от Виталика, с которым мы накануне к часу ночи под Псоу решили, что пора бы окультуриться, так как оперетта не считается: "Штирлиц идет..." - это Другой Театр, нам посрать?!" Мое руководство порадовалось, что я еще и театрал:)
Спасибо, Евген, я читаю "Секс по СМС", очень созвучную жжшным постам eprst, которым я уже тут завидовала:)
Я даже в полшестого утра сегодня проснулась, чтобы ее почитать. То есть проснулась я от того, что болело горло и дышать было нечем, но лечиться решила горячим кофе и чтением, а не сном:) Читала и хотела чизкейка мучительно, а еще жары и смещения сознания в отфисножизненную сторону. Или влюбиться просто. Именно просто:)
А то, что я не хочу подстраиваться под планы кого-то - это неправда. Сейчас я не могу просто, время на отдых и поездки всякие пока сильно фиксировано и до НГ улучшения не предвидится. И тут остается либо вообще никого не ждать, но это как-то совсем никак, либо как с отпуском получается, и это еще больше никак. И в общем, с одной стороны, хорошо, когда никто никому ничего не должен, а с другой - нехорошо и хочется на море:)
А еще я вчера демонстировала двум своим начальникам с экрана своего ноута стописятую версию супермегаважного слайда с картой, десятью табличками и без матешки и в это время всплыло новое сообщение в аське от Виталика, с которым мы накануне к часу ночи под Псоу решили, что пора бы окультуриться, так как оперетта не считается: "Штирлиц идет..." - это Другой Театр, нам посрать?!" Мое руководство порадовалось, что я еще и театрал:)
среда, 23 сентября 2009 г.
Хочу влюбиться...
Мне катастрофически необходимо влюбиться. Видеть свое отражение в его глазах, почувствовать тепло и силу его рук, вспомнить смысл давно забытого слова «вместе».
Вместе засыпать и просыпаться, завтракать и ужинать, смотреть мультики по утрам и философствовать перед сном.
Вместе принимать ванну. Смотреть в глаза, пить шампанское, курить сигареты и забывать обо всем на свете.
Вместе ходить по магазинам, готовить, мыть посуду, ругаться из-за мелочей. А потом гладить его по голове, такого родного и любимого, когда он придет извиняться.
Вместе проводить дождливые выходные на диване с попкорном. Засыпать в его уютных объятиях за просмотром очередного фильма.
Вместе - это когда любишь, и сердце от осознания этого разрывается на части. Когда ночью обнимаешь его и хочется плакать от внезапно нахлынувшего чувства счастья.
Вместе - это когда все делишь на двоих. Когда есть он, а все остальное уходит на второй план.
Вместе засыпать и просыпаться, завтракать и ужинать, смотреть мультики по утрам и философствовать перед сном.
Вместе принимать ванну. Смотреть в глаза, пить шампанское, курить сигареты и забывать обо всем на свете.
Вместе ходить по магазинам, готовить, мыть посуду, ругаться из-за мелочей. А потом гладить его по голове, такого родного и любимого, когда он придет извиняться.
Вместе проводить дождливые выходные на диване с попкорном. Засыпать в его уютных объятиях за просмотром очередного фильма.
Вместе - это когда любишь, и сердце от осознания этого разрывается на части. Когда ночью обнимаешь его и хочется плакать от внезапно нахлынувшего чувства счастья.
Вместе - это когда все делишь на двоих. Когда есть он, а все остальное уходит на второй план.
а по ночам вместо сна стихи,
температура. зима. бронхит.
отражение - снимок на палароид -
тебе не к лицу румяна.
а по ночам вместо сна стихи,
истории, где герои,
как правило, безымянны:
без выводов, без морали и "итого" -
естественно про него.
если бы получалось
следовать всем советам,
хотя б своим...
все заканчивается на этом,
едва ли успев начаться
у нас двоих.
и я не могу больше слышать их
"привет" и
"пожалуйста, не печалься".
отражение - снимок на палароид -
тебе не к лицу румяна.
а по ночам вместо сна стихи,
истории, где герои,
как правило, безымянны:
без выводов, без морали и "итого" -
естественно про него.
если бы получалось
следовать всем советам,
хотя б своим...
все заканчивается на этом,
едва ли успев начаться
у нас двоих.
и я не могу больше слышать их
"привет" и
"пожалуйста, не печалься".
Я меняюсь...
Я такая спокойная аж страшно. Единственное, что стало интересовать - это шмотки и чем закончится сериал "Как я встретил вашу маму"....
Ну еще сон.. Сон больше всего, кстати
Вот до чего ты меня довел.
Я скоро уйду в зимнюю спячку.
Boring
Saturday Night
We look alright
We're going out
Boring.
Paris, France
Londontown
NYC
Boring.
Nothing thrills us
Anymore
No one kills us
Anymore
Life is such a chore
When it's..
Boring
Sexy boy
Girl on girl
Manage trois
Boring.
Marijuana
Cocaine
Heroin
Boring.
Nothing thrills us
Anymore
No one kills us
Anymore
Life is such a chore
When it's..
Boring
Galliano
Donatella
Dolce & Gabbana
Boring.
Caviar
Escargot
Dom Perignon
Boring.
Love of my life
Bear your child
Everything I've ever wanted
Boring.
Nothing thrills us
Anymore
No one kills us
Anymore
Life is such a chore
When it's..
Boring
(when it's boring)
Nothing thrills us
Anymore
No one kills us
Anymore
Life is such a chore
When it's..
Boring
Ну еще сон.. Сон больше всего, кстати
Вот до чего ты меня довел.
Я скоро уйду в зимнюю спячку.
Boring
Saturday Night
We look alright
We're going out
Boring.
Paris, France
Londontown
NYC
Boring.
Nothing thrills us
Anymore
No one kills us
Anymore
Life is such a chore
When it's..
Boring
Sexy boy
Girl on girl
Manage trois
Boring.
Marijuana
Cocaine
Heroin
Boring.
Nothing thrills us
Anymore
No one kills us
Anymore
Life is such a chore
When it's..
Boring
Galliano
Donatella
Dolce & Gabbana
Boring.
Caviar
Escargot
Dom Perignon
Boring.
Love of my life
Bear your child
Everything I've ever wanted
Boring.
Nothing thrills us
Anymore
No one kills us
Anymore
Life is such a chore
When it's..
Boring
(when it's boring)
Nothing thrills us
Anymore
No one kills us
Anymore
Life is such a chore
When it's..
Boring
И опять мне снятся Сны.
Приближается диплом. И опять мне снятся Сны.
Снится мне снег.
Я вышла из дома и начала очищать мою машину от снега. И оказывается, что у меня Опель. Старый Опель. Но не вместо моей машины, а это вторая машина, которую я купила "тупо гоняться". И нет у моего Опеля двери водительской. И прикрыто это все неким брезентом на крючках. И очистив машину, я сажусь внутрь прямо попой в снег. А там теплоооооо!
О трезвых выездах
Почему-то, когда выезд трезвый, всегда чувствую, что чего-то не хватает. Скучновато, что ли. Не хватает чувства всеобщего единства и веселья.
Хотя есть и плюсы. Например, когда перед сном слышишь тупые пьяные вопли с соседней стоянки, а у нас все тихо и культурно. Или когда рано утром просыпаешься бодрая, в отличном самочувствии, и не стыдно за вчерашнее:))
Хотя есть и плюсы. Например, когда перед сном слышишь тупые пьяные вопли с соседней стоянки, а у нас все тихо и культурно. Или когда рано утром просыпаешься бодрая, в отличном самочувствии, и не стыдно за вчерашнее:))
вторник, 22 сентября 2009 г.
Скажи теперь, вчера ты видел во сне, что я тебе нанесу пощечину?-
ТРИ ВОПРОСА (притча)
Молодой человек. пытаясь найти ответы на свои вопросы. искал людей. которые могли бы на них ответить. Со многими встречался, никто не мог ответить. Как-то он повстречался с ученым мусульманином и задал ему эти вопросы:
1. Есть ли Бог? Если есть, покажи мне его (очертания)!
2. Что такое судьба?
3. Почему если Дьявол сотворен из огня, он будет помещен в ад, где все в огне, ему ведь не больно будет. Не уж то Аллах это не продумал?
Вдруг, ученый наносит ему сильную пощечину.
Молодой человек, в непонимание, спрашивает:
- Зачем ты рассердился на меня?
Ученный отвечает:
- Я не рассердился, это был ответы на твои вопросы!
- Как это?
- Что ты почувствовал, после того как я тебя ударил?
- Конечно я почувствовал боль!
- Значит ты веришь, что существует боль?
- Да!
- Покажи тогда мне ее (очертания).
- Я не могу!
- Это ответ на твой первый вопрос. ... Скажи теперь, вчера ты видел во сне, что я тебе нанесу пощечину?
- Нет
- Ты когда нибудь думал, что ты можешь получить от меня пощечину сегодня?
- Нет.
- Это судьба. ....
- Чем покрыта моя рука, что дала тебе пощечину?
- Кожей!
- А твое лицо?
- Кожей!
- Так тебе было больно?
- Да, очень!
- Это ответ на твой третий вопрос.
(из сети)
Запись опубликована через Mail.Ru Agent
Молодой человек. пытаясь найти ответы на свои вопросы. искал людей. которые могли бы на них ответить. Со многими встречался, никто не мог ответить. Как-то он повстречался с ученым мусульманином и задал ему эти вопросы:
1. Есть ли Бог? Если есть, покажи мне его (очертания)!
2. Что такое судьба?
3. Почему если Дьявол сотворен из огня, он будет помещен в ад, где все в огне, ему ведь не больно будет. Не уж то Аллах это не продумал?
Вдруг, ученый наносит ему сильную пощечину.
Молодой человек, в непонимание, спрашивает:
- Зачем ты рассердился на меня?
Ученный отвечает:
- Я не рассердился, это был ответы на твои вопросы!
- Как это?
- Что ты почувствовал, после того как я тебя ударил?
- Конечно я почувствовал боль!
- Значит ты веришь, что существует боль?
- Да!
- Покажи тогда мне ее (очертания).
- Я не могу!
- Это ответ на твой первый вопрос. ... Скажи теперь, вчера ты видел во сне, что я тебе нанесу пощечину?
- Нет
- Ты когда нибудь думал, что ты можешь получить от меня пощечину сегодня?
- Нет.
- Это судьба. ....
- Чем покрыта моя рука, что дала тебе пощечину?
- Кожей!
- А твое лицо?
- Кожей!
- Так тебе было больно?
- Да, очень!
- Это ответ на твой третий вопрос.
(из сети)
Запись опубликована через Mail.Ru Agent
Подписаться на:
Сообщения (Atom)