Не спасла микстура, лезет словно дура, вверх температура. Больше никакого рок-н ...

Организм не выдержал 3 с лишним недели активной работы без выходный. Не дотерпел всего двух дней.
Теперь сижу дома с температурой, "ежиком" в горле и нескончаемым потоком отмерших лейкоцитов(
Состояние отвратное.
Самое печальное, что заняться нечем из-за того, что чувствую себя овощем. Рисую.
Хочется спокойствия, клетчатого пледа, теплой компании и красивый фильмов. Но понимаю, что пока это неосуществимо. А если и осуществимо, то не самое лучшее, что сейчас можно придумать(
Все сложно со сном. Либо преследуют кошмары, либо не могу заснуть(
Все плохо с аппетитом...
Грустно.
Правда, было очень приятно увидеть тебя вчера. С двумя  авоськами всяких вкусностей и полезностей) Теперь на мне шарф ДДТ, Бродский на коленях и гранатовый сок в руках. Значит, ты почти рядом. Спасибо. И еще раз извини.
_
Не хочу болеть, не хочу выпадать из жизни на неделю или даже больше.
Хочу тепла.

К 130-летию со дня рождения Степана Григорьевича Писахова

 Жил-был в Архангельске старичок с добродушным лицом и громадными вислыми усами - этакая местная достопримечательность, знакомая и взрослым, и детям, и уличным собакам, и даже чайкам. От его облика веяло чем-то стародавним и сказочным. Он и был настоящим сказочником, только сказки его лучше не читать, а слушать, чтобы почувствовать самобытность окающего поморского говора. Да ведь и вы их не только слушали, но и смотрели - вспомните мультфильмы «Не любо - не слушай», «Смех и горе у Бела Моря». А еще был он талантливым художником, умевшим передать в пейзаже очарование неброской северной природы. В 2008 г. Архангельске на пересечении улицы Поморской и проспекта Чумбарова-Лучинского состоялось торжественное открытие памятника Степану Писахову (автор Сергей Сюхин) - маленькому человеку, великому художнику. Звали этого кудесника и городского любимца Степаном Григорьевичем Писаховым. А родился он еще в позапрошлом веке, 13 октября 1879 года. Его сказы стали публиковаться в местной прессе с 1924 года, сразу же завоевав популярность.
Это были именно сказы, а не сказки, а велся рассказ от имени ушлого поморского мужичка Сени Малина из деревни Уймы, который мог запросто и на луну слетать, и на налиме прокатиться, а в бане такое вытворял, сказать - не поверите.
Но писателем-сказочником Степан Писахов стал далеко не сразу. Отец, владевший ювелирной мастерской и магазином, хотел, чтобы сын пошел по его стопам, а мальчик страстно хотел рисовать и совершенно не хотел гранить алмазы. На двадцатом году жизни Степан ушел из дома и отправился познавать жизнь. Плавал по Белому морю, работал на Соловках, рубил лес и не оставлял мечты о живописи. Первая попытка поступить в художественную школу оказалась неудачной, но упорства юноше было не занимать, и в 1902 году в Петербурге он поступил в художественное училище Штиглица, где проучился три года. В 1905 году за выступление с критикой царя его из училища исключили, причем без права продолжать художественное образование в России.
Со скромными пожитками и мольбертом отправился Степан на Север. Путешествовал, писал этюды на Новой Земле. Отдохнув душой, отправился на Юг. Практически без гроша в кармане, но мир нее без добрых людей; побывал в Палестине, Сирии, Египте, Турции. Сделал вывод, что природа на Юге красива, море ласково, люди добры, но Север лучше. Какое-то время проучился в Париже в Свободной академии художеств, побывал в музеях и галереях Европы, да и вернулся домой в Архангельск, где природа сурова, но удивительно красива, а главное - она родная.
Умер Степан Григорьевич Писахов в мае 1960 года. Остались его картины, удивительно сочные сказы и добрая память. Уже в наши дни недалеко от места, где стоял дом Писахова, снесенный в 1960 году, открыли большой музей - единственный персональный музей в Архангельске. 
 "Ледяная колокольня"
... Повалился спать у моря. Песок ровненькой, мягонь-кой. Берег скатывается отлого. А ширь-то -- раскидывайся, вытягивайся во весь размах, спи во весь простор!
Под голову подушкой камень положил, один на двух подушках не сплю, пуховых не терплю, жидкими кажут. На мягкой подушке думы теряются и снам опоры нет.
Улегся, вытянулся, растянулся, раскинулся -- все в полну меру и во всю охоту. Только без окутки спать не люблю. Тут мне под руку вода прибыла. Ухватил воду за край, на себя натянул, укутался. И так ладно завернулся, так плотно, что ни подвертывать, ни подтыкать под себя не надо. Всего обернуло, всего обтекло.
И слышу в себе силу со всей дали, со всей шири. Вздохну -- море всколышется, волной прокатится. Вздохну -- над водой ветер пролетит, море взбелит, брызги пенны раскидат.
Спал во весь сон, а шевелить себя берегся. Ежели ногой двину -- со дна моря горы выдвину. Ежели рукой трону -- берега, леса, горы в море скину.
Сплю, как спится после большой работы,-- сплю молча, без переверта.
Чую, кто-то окутку с меня стягиват. Соображаю во сне' что за забаву нашли отдыху мешать? Я проснулся вполпросыпа. Глаза приоткрыл и вижу -- солнце-то что вздумало?
Солнце дошло до края моря, на ту сторону заглядыват, ему надо было поглядеть, все ли там в порядке, а чтобы на той стороне долго не засидеться, солнце ухватилось за воду, за море, за мое одеяло -- с меня и стаскиват.
Я за воду, за край ухватился, тут межень прошла; вода прибыла, я море опять на себя натянул, мне поспать надо, я ведь недоспал.
Солнце вверх пошло, меня пригрело. Я выспался так хорошо, что до сих пор устали не знаю.
Старики говорят: один в поле не воин. Я скажу -- один в море не хозяин. Кабы в тогдашне время мог я с товарищами сговориться, дак мы бы всем работящим миром подняли бы море краем вверх, поставили бы стоймя и опрокинули бы на землю.
Смыли бы с земли всех помыкающих трудящими, мешающих налаживать
жизнь в общем согласье. Да это еще впереди.
Теперь-то мы сговоримся
                                      

И снова в пустоту уходят мои сны,

Ты снова замолчал, не объяснив причины,
И снова в пустоту уходят мои сны,
И снова в тишину я прокричу : Любимый!
Прошу, услышь меня. Ведь нужен мне лишь ты!
Я говорю с тобой, как будто ты здесь рядом,
Как будто ты стоишь, прижав меня к себе,
И смотришь на меня своим зеленым взглядом,
И шепчешь, что скучал, конечно, обо мне.
Я затаю дыханье от этого мгновенья,
Возьму твою ладонь и прикоснусь щекой,
Ведь даже эти мысли дают мне вдохновенье,
Дают желанье жить и сердцем и Душой.
Ах, если бы ты знал, как без тебя мне плохо,
Ах, если б мог понять всю боль моей Души,
И если бы узнал, как в мире одиноко
Когда не слышишь слов, когда сидишь в тиши.
Ведь даже сотни лиц, мелькающих повсюду
Не могут заменить мне твоего лица,
И миллионы слов, звонков, приветы другу
Мне не дают того, желанного тепла.
Ты снова замолчал, не объяснив причины,
И снова я смотрю с тоской на телефон,
Я не могу понять обиды без причины
И снова в тишину плывет из сердца стон.

И силы необыкновенной Тела охватывает сон."

...Полуоткрытый, влажный рот, Припухли чувственные губы. Язык, продвинутый вперёд, Сквозь перламутровые зубы, Слегка дрожит в порыве страсти. Ну, что за диво, эти сласти! Прикрыты веки, нежный взгляд, Покрылся томной поволокой. Глаза открыто говорят: "Теперь войди в меня глубоко". Какая чудная картина! Снедает жгучее желанье, С любимым слиться воедино, Познать усладу обладаньем. И вот берёт над телом власть Всепоглощающая страсть. Не прекращается движенье Вперёд, назад, скорей, скорей, Двух тел и душ идёт сближенье... Настал услады апогей! Тела в экстазе напряглись, Достигнув пика наслаждений. Мгновенья с вечностью слились В едином вихре ощущений, И замерло до срока время, Лишь только вглубь струится семя. Ослабли жаркие объятья, И растеклась по членам нега. В сердцах любовников покой, Царит блаженная истома И грудь, прикрытая рукой Любовь пьянит сильнее рома! Звучат негромкие слова, К плечу склонилась голова. Игрою страсти упоённы, Лежат во тьме: она и он. И силы необыкновенной Тела охватывает сон."

Ничего, кроме слов да снов,

Не бери с собой в дальний путь
Ничего, кроме слов да снов,
Да ещё любовь не забудь -
Это главная из основ.
Не теряй её, сохрани,
Как богатство твоей души
Береги, в базарные дни
Не разменивай на гроши.
Пусть не вянут любви цветы,
Без любви ты и нищ, и сир,
Без неё не увидишь ты
Красоты, что спасает мир.
Остальное к тебе придёт,
И неважно, когда и где .
Помнишь? Так завещал нам Тот
Кто умел ходить по воде...